На самых дальних...

Судя по конфигурации и характеру вражеского огня, они находились уже за второй линией траншей. Внезапной атаки не получилось, но выгодная позиция побуждала Тужлова атаковать немедленно, поскольку взбудораженная оборона могла мобилизоваться и перестроить свои ряды.

Бесшумно сблизившись с противником, пограничники бросились в рукопашную схватку. Здесь, на фланге, в топких камышовых зарослях, траншей как таковых не было. Оборона была очаговой и представляла собой «плавающие» позиции из хворостяных матов и фашин.

Схватка была молчаливой и яростной. Пока в закисшей, болотистой жиже сплелись в отчаянном усилии барахтающиеся тела, Михальков подобрался к пулеметному расчету и прыгнул на первого номера. Немец оказался недюжинной силы и легко сбросил сержанта, но ловкости ему не хватило. Михальков сумел вывернуться из-под его руки и коротко, без замаха, ударил ножом в живот. Второго номера снял Шеин, и вовремя: тот уже схватился за автомат…

— Теперь больше шума, ребята! — крикнул Тужлов и дал очередь из трофейного автомата.

Его дружно поддержали. Поднялась невообразимая пальба.

Маневрируя огнем и быстро меняя позиции, группа Тужлова вплотную подошла к железнодорожной насыпи. Противник в панике разбегался. Один вид пограничников приводил их в ужас: с ног до головы перепачканные торфом и илом, обвешанные оружием, эти черные призраки не ведали страха.

Сбив последний заслон у моста и оседлав насыпь, группа Тужлова соединилась с Луценко. Маленькая группка лейтенанта Луценко, совершив почти такой же обходный рейд, ударила с севера и точно в назначенное время вышла к насыпи.

Пока враг приходил в себя и соображал, что делается у него в тылу, пограничники без особых усилий захватили мост и заняли круговую оборону. Теперь остановка была за Константиновым и его саперами. Но время шло, а группа Константинова не появлялась. Правда, в той стороне, откуда ее ожидали, слышалась ожесточенная перестрелка, но Тужлов не терял надежды. Враг тоже надеялся вновь овладеть мостом и бросил со стороны Богданешт до роты пехоты…

Пограничники отбили уже третью атаку, когда наконец появился связной от Константинова. Небольшого росточка, всегда резкий и порывистый, Хусаинов на этот раз был медлителен и вял. Правая его рука плетью висела вдоль тела, рукав гимнастерки побурел от крови.

— Старший лейтенант Константинов тяжело ранен… Атака сорвана. Наши отходят… — успел доложить он Тужлову и тут же потерял сознание.

Удерживать мост не имело смысла: под рукой не было ни взрывчатки, ни саперов. Тужлов вынужден был отдать приказ отходить.

Решили идти не прежним, кружным путем по болоту, а прорываться с боем вдоль железнодорожной насыпи. Тужлов делал это преднамеренно, чтобы лишний раз сыграть у противника на нервах и заодно прощупать его оборону на всю ее глубину. Человек военный, он знал, что приказы даются для того, чтобы их выполнять, а значит, предстоят еще и новые бои за мост.

Вопреки ожиданиям, противник оказал слабое сопротивление, и пограничники почти без потерь вышли в свое расположение. Едва добравшись до окопа артиллерийского наблюдателя кавполка, Тужлов попросил соединить его с майором Васильевым. Командир кавполка выслушал Тужлова молча. Он уже знал, что Константинов ранен и его группа к мосту не прорвалась, и теперь мучительно размышлял о том, что у него практически нет ни времени, ни выбора и лучше Тужлова вряд ли кто справится с этой задачей. Но каково людям, которые сделали, казалось, невозможное, снова идти под пули? Этого он тоже не мог не учитывать.

Выручил его сам Тужлов:

— Товарищ майор, разрешите попробовать еще раз?

— Пробуй, Тужлов, пробуй! Только не упусти этой возможности. Это наш последний шанс…

Немногим больше часа понадобилось для того, чтобы перегруппировать силы и подготовиться к новой атаке. И вскоре группа Тужлова, усиленная полковыми саперами, вновь бесшумно бороздила камышовые топи. План старшего лейтенанта был дерзким: он решил точь-в-точь повторить свой прежний рейд. Вряд ли противнику придет в голову ждать их в том же месте, тем более наступали сумерки, и разве только сумасшедший решился бы на подобную прогулку по опасной трясине. Именно на это и рассчитывал Тужлов, но это было только частью плана. Минут через тридцать после выступления основной группы артиллерия кавполка обрушила свой огонь на позиции врага и в течение пятнадцати минут обрабатывала их на всю глубину обороны. Сразу же за этим два эскадрона завязали бой, имитируя атаку в центре и на правом фланге.

Тем временем пограничники приближались к цели.

Горизонт заплыл свинцовым грозовым подтеком, и сумерки загустели раньше времени.

Шли налегке, без обуви, без противогазов, но у каждого за плечами было по пятнадцать килограммов взрывчатки, и эти пятнадцать килограммов давали о себе знать: трясина есть трясина.