На рубеже двух эпох

Б заключение же об итальянском народе могу сказать, что в общем он мирный, простой, религиозный народ. И народ искусства. И пусть он идет среди семьи других народов этим скромным путем своим, не увлекаясь (хотя его поэтической натуре и нелегко не увлекаться) соблазном великодержавия времен империи и цезарей. Теперешний отрыв его от лютых немцев тоже хороший знак доброй и смиряющейся натуры, и потому мировая семья так легко переменила к Италии гнев на милость. Простота итальянской души и их милая легкость сделали это чудо: покаялся народ - и все ему забыли... Не то что гордые немцы! Но, кажется, не в одних победах союзников дело, и не в характере лишь итальянского народа, а и в папстве, что Италия ушла от немцев. Хотя папский Ватикан далеко не все открывает миру из своих тайн, но мы все помним, как перед занятием итальянских островов и самого полуострова вдруг в печати стали звонить, что папа совещается с кардиналами. Папа принимает иностранных послов. Папа готовит что-то миру и т.д. Ясно стало, Ватикан обеспокоился чем-то. Чем же?

Если предполагать, что папа боится гитлеризма, то нужно было бы противодействовать ему давно, и с самого начала, а этого мы не видели. Наоборот, всегда ясно было, что Ватикан предпочитает Гитлера Советскому Союзу и Красной армии. И одно время, в начале войны против нашей родины, от папы шли тайные и почти явные призывы к крестовому походу против красных коммунистов вместе с Гитлером. Значит, не боязнь Гитлера зашевелила кардиналов и папу. А что же? Они увидели опасность для себя, для католицизма от хода исторических событий. Именно русские (а следовательно, в глубине и православные), советские армии стали побеждать Гитлера и приближаться к католическим местам: Польше, Венгрии, Балканам, Адриатике. А с юга шли грозной тучей англосаксонские (т.е. протестантские) могучие войска, уже разделавшие итальянцев и немцев в Африке. А что дальше? Союзники по протоптанному уже историческому пути пойдут через Балканы. А на Балканах - православные греки, православные болгары, православные сербы и даже православные румыны, хотя и предатели. Отовсюду опасность. Особенно с этих Балкан! И везде православная угроза, а протестанты скоро сговорятся с православными: враг общий - немец, И кардиналы, точно тараканы, забегали. Из Америки едет кардинал Спельман, в Риме советуется с послами. О чем же? Мне пришлось слышать об очень остроумном плане одного русского вдумчивого человека, хотя и не специалиста в политике, но человека тонкого и с широким кругозором... Римским католикам совсем нежелателен был путь победителей через православные Балканы: этим усиливалось бы и сразу освобождалось православие там, а римский католицизм с Муссолини продолжал бы оставаться еще в стане врагов всего мира. Нужно было вырвать этот козырь из рук противника: не дать Балканам получить свободу первыми и показать себя миру будто бы врагами фашизма. А дальше, при успехе этих предприятии, папа будет предлагать мир, мир. И кто знает: не явится ли удачливая возможность оказаться миротворцем всего мира? Тогда папство не только снимет с себя обвинение в покровительстве фашизму, но еще и усилит довольно-таки пошатнувшееся в мире положение католицизма. Выигрыш огромный!

Конечно, союзники, как и всякие политические деятели, были довольны присоединением к ним такого сильного игрока, как Рим, имеющего своих католических подданных на все земном шаре. Но, говорит мой приятель, католики оказались более хитрыми политиками, чем президенты, послы, генералы и парламенты. Они отвели нашествие союзников через Балканы и направили их на Италию, обещая содействовать в сдаче этой страны на сторону союзников. Последние согласились. И вместо Балкан первою стала освобождаться католическая Италия, а скоро освободится и папский Рим. Я не военный специалист, но мне припоминается одна статья английского генерала В-а, который придает очень малое значение этой итальянской операции в военном смысле: огромная трата времени, вооружения, солдат и ничего решающего даже после завоевания всей Италии! Может быть, это и не так, но странное совпадение мнения моего тгриятеля с английским специалистом!

Еще Достоевский писал в дневнике (приблизительно):

"Я утверждаю, что ни в Европе, ни во всем мире не будет ни одного вопроса, к которому папство не постаралось бы приложить свою тайную руку!"

А теперь (декабрь 1943 года) мы уже читаем, что папа обращается к миру с предложением: молиться о мире мира! Действие продолжается..