На развилке дорог. Часть 2

Где-то на задворках сознания промелькнула ругань таксиста, проклинающего олухов, устроивших ДТП и организовавшуюся «пробку». Отрешившись от окружающего мира, Керимов рисовал диаграммы, перемежающиеся формулами.

Ночь прошла беспокойно. Илья Евгеньевич полностью выговорил весь свой лимит на мобиле и два раза спускался в холл гостиницы пополнить баланс. Не уснувший сам, он не дал поспать остальным, новые идеи требовалось немедленно довести до персонала. Выдернутый из тёплой люльки Сашок просил уточнений и ругался, что начальство не взяло с собой ноутбука, КПК наотрез отказался отправлять по электронке расчерченные хозяином схемы.

…Россия. Н-ск…

Минуты до приземления семьсот семьдесят седьмого «Боинга» в родном аэропорту, казалось, тянулись вечно. Не успели шасси самолета коснуться взлётно-посадочной полосы, как Керимов включил мобильник. Нашедшее станцию устройство разродилось целой серией СМСок о пропущенных вызовах. Прервав поток сообщений, на экране телефона высветилось лицо супруги:

— Да, дорогая.

— Илья, ты где? — в голосе жены скользили панические нотки. Случилось что-то страшное.

— Только что прилетел, ещё в самолёте.

— Илья, — в трубке послышались рыдания Елены и тонкое поскуливание Бона, — немедленно приезжай домой.

— Что случилось? — на лбу отца семейства выступили мелкие бисеринки пота.

— С Олей плохо!

* * *

— Новая семнадцать! — запрыгивая в первое же такси, крикнул Керимов, бросив водителю стодолларовую ассигнацию. — Гони!

— С гаишниками сами разговаривать будете? — флегматично спросил таксист.

— Насрать на гаишников, — из портмоне были извлечены ещё двести баксов, — гони!

— Хозяин барин, — процедил таксист и придавил педаль газа. Машина сорвалась с места.

— Илья! — зарёванная жена схватила его за руку и потащила в детскую. В ноги бросился поскуливающий Бон.

Ольга в позе эмбриона лежала на полу посреди детской комнаты… и светилась призрачным сиянием, каким светятся ночью гнилушки. В помещении ощутимо пахло озоном, волосы Керимого-старшего встали дыбом. Между дужкой очков и правым виском проскочил разряд.

— Ох-ты! — выдохнул он и выскочил из комнаты. — Лена, тащи проволоку из кладовки, попробуем заземлить Ольгу на систему отопления.

— Не надо, — Ольга вытянула ноги, — не надо, — тихо повторила дочь, вставая на колени, — закончилось всё, я только посплю.

Девочку повело в сторону, одним прыжком Илья Евгеньевич оказался рядом и подхватил дочь на руки:

— Солнышко, что с тобой?

— Дядя сказал, что всё…

— Какой дядя?

— Не знаю, он сказал, что Андрей это не специально сделал. Он ещё не умеет, я не всё поняла.

— Солнышко, с каким дядей ты говорила?

— Не знаю, он был здесь, — Ольга, не открывая глаз, коснулась головы, — он сказал, что Керру не место тут…, я посплю.

— Какому Керру, Олюшка, про какого Керра ты говоришь?

— Так дядя называл Андрея, — Ольга на секунду открыла глаза, Илья Евгеньевич чуть не выронил дочь из кольца рук, вдоль его позвоночника пробежал отряд мурашек размером с кулак. На какое-то мгновение ему показалось, что у Ольги вертикальные, как у кошки, зрачки. Нет, только показалось. Он уложил дочку в кровать и накрыл одеялом.

На поясе завибрировал телефон.

— Слушаю, — устало произнёс Керимов, достав и приложив мобильник к уху.

— Илья Евгеньевич, — бодрый голос Сашка, неприятно резанул по нервам, — где вы потерялись? Ждём только вас.

— Без меня, — поправив одеяло и почесав за ухом Бона, ответил он.

— А как же установка? — обескуражено спросил Сашок.

— Делайте, что хотите, меня нет. Компоновка установки на ваше усмотрение, — отключенный телефон лёг на стол школьного уголка.

— Илья…, — Керимов обернулся на голос жены.

— Лена, не сегодня, — ответил он, сделал два шага к выходу и захлопнул перед носом супруги дверь в детскую. — Спи, солнышко, — усевшись на пол и привалившись спиной к боковине кроватки, здоровенный мужик, не привыкший отступать под ударами судьбы, беззвучно заплакал.

— Пап, я хочу кушать.

— Что? — Илья Евгеньевич продрал глаза. Он, что, уснул? И правда, за окном было темно, настенные часы показывали без пяти минут одиннадцать.

— Я кушать хочу, — потянула его за воротник пиджака Ольга.

— Да-да, сейчас. Пельмешки будешь? — разминая затёкшие от неудобной позы ноги, спросил он дочь.

— Буду.

— Пойдём, проверим холодильник, — Ольга запрыгнула ему на спину.

— Не хочу идти.

— Поехали уж, наездница.

Жены дома не оказалось, может оно и к лучшему. Наверно уехала к матери, пока они с дочкой спали, где пропадала Ирина, одному Богу было известно. Илья Евгеньевич сидел на стуле и смотрел как Ольга, обжигаясь, практически не жуя, глотает пельмени и запивает их апельсиновым соком.

— Ещё хочу, — расправившись с первой порцией, заявила ненасытная малышка.

— Ого! А ты не лопнешь, деточка?

Со второй порцией было покончено едва ли не быстрее, чем с первой, в маленьком ребёнке проснулся просто зверский аппетит. Глядя на дочь, Керимов не мог отделаться от одной навязчивой мысли:

— Дочуня, ты не можешь сказать, как там Андрей? — бросил он пробный шар.

Ольга перестала есть, закрыла глаза (по спине отца побежали холодные мурашки):

— Живой.