На пути в рай

Говорившие негромко хвастали своей доблестью в утренних схватках. Несколько незначительных побед заставили их чувствовать себя менее уязвимыми. И они уверяли, что побьют ябандзинов так же безжалостно, как бьют друг друга. Было произнесено много храбрых слов, но я по-прежнему чувствовал электрическое напряжение. Их заставляет хвастать страх. Я упражнялся рядом с Гироном, человеком с маленькими мышиными глазками, который нервничал больше других. Он долгое время удерживал всеобщее внимание, рассказывая о своих подвигах в Перу. И если хотя бы половина его историй была правдой, он в одиночку победил бы всех социалистов.

Он на мгновение прекратил тренировать мышцы ног, и я вставил в наступившей тишине:

– Жаль, что мы теперь не в Перу. Хотелось бы как следует побить этих социалистов.

– Si, si, – одобрительно послышалось отовсюду. Дома шла война. Происходило сражение, которое мы могли выиграть. Я уверен, все об этом думали. Но только трус решился бы сказать об этом.

Я произнес вслух достаточно громко, так, чтобы соседи расслышали:

– Знаете ли вы, что ИР корабля предсказывает: семьдесят восемь процентов из нас погибнут на Пекаре? «Мотоки» нарушает наш контракт. И я не удивлюсь, если нас отправят домой, где мы сможем сражаться рядом со своими амигос.

Стало тихо. Все ошеломленно смотрели на меня. В дальнем углу зала упражнялся Гарсиа. Его товарищ по группе химера Мигель, сидевший спиной ко мне, повернулся и крикнул:

– Hola, Анжело, амиго, где ты это услышал?

Я удивился, что Мигель разобрал мои слова на таком расстоянии.

– Мой друг в модуле А слышал слова генерала Гарсона, – ответил я.

Имя Гарсона привлекло всеобщее внимание, и повсюду люди спрашивали друг у друга: «Что сказал Гарсон?» А те, что были поближе ко мне, отвечали: «Мотоки» нарушает наш контракт. Генерал сказал, что на Пекаре погибнет семьдесят восемь процентов». В зале поднялся гул. Кто-то издали спросил меня:

– Это правда? – Я кивнул. Несколько человек уже подключились к комлинку, чтобы связаться с друзьями, которым будет интересно услышать эту новость. Неожиданно сделалось шумно, все старались перекричать друг друга.

А ведь в Зале всего двести человек. Я знал, что через десять минут все на корабле будут знать о расчетах ИР.

Мавро закричал:

– Какая разница? Просто схватка станет труднее! – и я рассмеялся про себя. Я всегда отказывался судить людей, размещать их по полочкам, однако о реакции Мавро я знал наверняка.

Гирон сказал, ни к кому не обращаясь:

– Мы должны потребовать, чтобы корабль повернул назад!

Кое-кто кивнул, услышав эти слова.

Повсюду слышались одно и то же.

Наша группа направилась к выходу. Когда мы добежали до нашей комнаты, трижды за последующие двадцать минут заглядывали люди с новостями. «Эй, вы слышали последнее предсказание о результатах войны?» Я был очень доволен собой. Я посадил семя, и теперь мне нужно только подождать, пока оно прорастет.

* * *

Днем мы оставались в своей комнате. Атмосфера становилась все напряженней, и мне показалось это странным: на корабле нет статического электричества, от которого зудит кожа и встают дыбом волосы. Но я все это испытывал. Я чувствовал, как собираются грозовые тучи. Может, возбужденные люди высвобождают особый вид энергии? Должно быть, так, хотя я никогда не читал статей на эту тему. Это имеет смысл: люди – стадные животные, и если они ощущают беспокойство друг друга, это полезно для выживания.

Мавро подключился к монитору, следил за схватками и делал ставки. Потом лег на койку, и я слышал, как становится ровным его дыхание. Скоро я обнаружил, что все мы дышим в одном ритме. Но не понимал, что это означает. Мавро спросил:

– Знаете, на что это похоже?

Все молчали. Наконец Абрайра ответила: – Да.

– Похоже на мятеж, – сказал Мавро. – Электрическое напряжение перед мятежом.

Абрайра снова сказала:

– Да.

Мавро продолжал:

– Я пережил один мятеж в тюрьме в Картахене. Точно такое чувство. Но теперь наша тюрьма движется в космосе. – Мы ничего не ответили. – Дон Анжело, ты знаешь, что нужно делать во время мятежа?

– Нет.

– Найти место, где спрятаться, – сказала Абрайра. – И держаться спиной к стене. Не верить никому. Никому не позволять стать за тобой. Убить любого козла, который окажется на расстоянии вытянутой руки.

– Si, – подтвердил Мавро. – Ты удивишься, узнав, сколько людей заготовили оружие. Множество дубин и ножей. Будет разграблен лазарет, там возьмут все наркотики и лекарства. Даже если увидишь своего лучшего друга, помни, что он может спятить от наркотиков и у него, вероятно, есть оружие. Не носи с собой ничего ценного, ничего такого, что другой захотел бы украсть, ни пищи, ни воды, ни лекарств, ни алкоголя. Пусть видят только твое оружие. И носи с собой деревянный кинжал, пусть никто не видит твой прекрасный хрустальный нож. Всякий, кто затаил на тебя зло, придет к тебе. И приведет с собой друзей. Не верь никому, кто захочет приблизиться к тебе. Особенно если он улыбается. У нас много врагов. Некоторых ты даже не знаешь. Например, люди, которых мы обидели, не дав им сигар или выпивки.