На прекрасном голубом Дунае

— Я не знаю. — ответил Фазольд.

Обер-комиссар задумался. Ему вспомнился ключ, найденный в кармане покойника. Он достал его.

— Вы не знаете назначения этого ключика? — спросил он.

Художник долго смотрел на ключ. Затем отрицательно пока чал головой.

— Ни малейшего представления.

Шельбаум встал.

— Последний вопрос, — сказал он, — и я уйду. На вечеринке вы были с Деттмаром, следовательно, Деттмар подвез вас в гости на своей машине. А как вы добирались домой вечером?

Вопрос, казалось, вывел Фазольда из состояния оцепенения.

— На берегу у причальных мостков была моя лодка, — сказал он. — Я вернулся на ней.

— У причальных мостков, где повесился Фридеман?

Художник кивнул.

— Прекрасно, — сказал Шельбаум. — Тогда прощайте.

* * *

Эвелин видела, как Маффи ставил мотоцикл на стоянке. Она была и растерянна и рассержена. Вскоре после обеда он с оглушительным треском подкатил к ее дому и предложил прокатиться во Фриденау.

— Что тебе там понадобилось? — устало спросила Эвелин.

— Скачки, чего же еще, — отрезал он с раздражением. — Ты что, в первый раз слышишь о лошадях?

Эвелин смотрела сейчас на него другими глазами. Она пыталась уверить себя, что Ковалова обманула ее, но внушение старухи не исчезало.

Маффи подошел к ней, и они направились к ипподрому.

— Какие места вы нам порекомендуете? — несколько высокомерно спросил он, подойдя к кассе.

— Шиллингов за десять, — ответила кассирша.

Маффи покраснел оттого, что его так дешево оценили, но промолчал. Он раскрыл программу, внимательно просмотрел список стартующих лошадей, отметил что-то и сказал:

— В следующем забеге ставлю двадцать шиллингов на Броката и Сурка. Пойдем к тотализатору.

Она послушно двинулась за ним. Позади трибуны Маффи остановился перед турнирной таблицей и с завистью произнес:

— За ставку в каких-то десять шиллингов выплачивают сейчас шестьсот двенадцать. Вот это да!

«Неужели он жаден? — спросила себя Эвелин. — Но кто в наше время может обойтись без денег? Я ведь тоже больше люблю полный кошелек, чем пустой».

Из манежа конюхи выводили лошадей для следующего забега. Эвелин смешалась с толпой любопытных, и Маффи долго разыскивал ее, сердясь, что так и не дошел до кассы тотализатора. Наконец он увидел Эвелин. Рядом с ней стоял низкорослый человек с непомерно крупной головой. Растопырив локти, он копался в своем бумажнике, где, как отметил Маффи, лежали деньги. Маффи увидел даже купюру достоинством в пятьдесят долларов. «Иностранец, спускающий валюту на ипподроме», — подумал Маффи. В этот момент незнакомец поднял голову а взглянул на него. Какое-то мгновение он казался испуганным, но затем дружески улыбнулся и сказал:

— Господин Маффи? Вы также хотите испытать свое счастье?

— Я не думал, что вы интересуетесь бегами, господин Фазольд, — холодно ответил Маффи.

Художник нервно рассмеялся.

— Меня многое интересует. Иначе я не был бы художником.

«Он играет на доллары, — подумал про себя Маффи. — Откуда они у него?»

Художник фамильярно схватил его за рукав.

— Я охотно побеседовал бы с вами, — сказал он. — Не найдется ли у вас для меня пары минут?

— Пойди к кассе, Эвелин, — сказал Маффи, — и поставь в следующем забеге на тройку и восьмерку. Вот деньги.

Когда Эвелин ушла, Фазольд спросил:

— Нет ли чего нового по делу Фридемана? Вальтер был моим близким другом.

Маффи сдержанно ответил:

— Следствие продвигается.

— Вы кого-нибудь арестовали?

— Одного из террористов, — рассмеялся Маффи.

Художник нетерпеливо махнул рукой.

— Он к делу непричастен.

— Откуда вы знаете?

— Я в дружбе с Карин Фридеман. Полагаю, что в этой игре замешаны совершенно другие лица…

— Вы имеете в виду вашего друга Деттмара?

— Деттмар мне не друг, — возразил художник. — С ним я никаких дел не имею. Кстати, он уже пойман?

— Послушайте, — резко сказал Маффи. — Что вы, собственно, хотите?

Фазольд потупил взор.

— Жаль, что вы скрытничаете, — пробормотал он. — Я бы мог вам кое-что сообщить. Ну а так…

— Вы обязаны сказать нам все, что знаете, — перебил его Маффи, впадая в ярость от этих глупых расспросов. — Иначе вам грозит наказание.

— Вы неправильно меня поняли, — испуганно сказал Фазольд. — О следствии мне ровным счетом ничего не известно. Просто я мог бы вам помочь уяснить те или иные детали…

— С благодарностью отказываюсь от вашей помощи, — раздраженно сказал Маффи.

Когда вернулась Эвелин с билетами, он отвел ее к своим местам рядом с трибуной.

— Чего он хотел от тебя? — спросила Эвелин. Она несколько раз видела Фазольда на вилле Фридемана и узнала его сейчас.

— Он умирает от любопытства! — гневно произнес Маффи. — Не мог бы я ему кое-что сообщить… А сам он ровным счетом ничего не знает, убогий кретин. Стоп, — спохватился он, — начинается следующий забег.

Лошади выстроились на старте.

— Я хотела тебя кое о чем спросить, — решительно сказала Эвелин. — Только не сердись на меня.

Следя за лошадьми, Маффи всем корпусом подался вперед.

— Что у тебя? — нетерпеливо спросил он.

— В ночь, когда умерли Фридеманы, ты был в саду, — неуверенно начала Эвелин.

— Был, — согласился Маффи. — Ты меня сама послала.

— Ты видел кого-нибудь в саду?