На полшага впереди смерти

Он поднялся, прошелся по комнате, остановился напротив буфета со старым зеркалом. Из его мутной стеклянной зеленоватой глубины смотрел широкоплечий до квадратности, широколицый, почти лысый мужчина средних лет с красным обветренным лицом, покатым лбом и выступающей челюстью в стиле «питекантроп вульгарис». Руки длинные, загребущие, с непропорционально широкими ладонями молотобойца. Благодаря этим рукам жизнь у Стройбата состоялась, и он имел то, о чем когда-то не смел даже мечтать, – дорогую машину, баксы пачками, а не отдельными жалкими бумажками, модельного вида девок, готовых на все. Потому что эти руки с одинаковой ловкостью могли придушить клиента или точно навести ствол снайперской винтовки. Он заслуженный киллер, гроза денежных мешков, бандитов или просто тех, кому не повезло попасть в список стола заказов. Киллер – это круто. Это доходно… Иногда это опасно. Но опасно для лохов, а к ним Стройбат никогда себя не причислял. Лохи, работающие по этой редкой специальности, быстро упокаиваются в земле. А он жив и здоров. И на тот свет не собирается. Скорее он весь этот земной шар похоронит.

– Что, не нравлюсь, падлы, – прошептал он, имея в виду все человечество. – А я вас всех имел…

Стройбат криво улыбнулся, присел за стол, вытянул из пачки новую сигарету. Курил он только «Мальборо» – это было курево-мечта его молодости, тогда такое могли позволить себе только фарцовщики, а он все больше докуривал бычки, в лучшем случае смолил сигаретами «Лайка». И сегодня, затягиваясь дорогими сигаретами, он будто втягивал и выдыхал с дымом горечь нищеты и никчемности тех лет.

Заскрежетал замок входной двери, и в комнату вошел посредник – невысокий, полноватый, седой мужчина простецкого вида, напоминавший колхозного счетовода. Такой дурачок с виду, только глаза маленькие, прозрачные и неприятно отстраненные. Стройбату сильно не нравились его глаза. Ему понравилось бы их притушить. Может, когда-нибудь он так и поступит. Когда разочаруется в своем сотрудничестве с братвой и решит сделать ноги. Тогда и загасит эти мерзкие глазенки. Ибо не хрен…

– Здорово, Мишаня, – поприветствовал посредник, которого его подчиненная братва величала Питоном за холодный бездушный взгляд.

– Здоровей видали, – буркнул Стройбат. – Тебя хрен дождешься.

– Дела государственной важности, – хмыкнул Питон, склонный к канцеляризмам. – Закурить дашь?

Стройбату, к губе которого прилепилась сигарета, хотелось сказать с вызовом что-нибудь типа «не курю», но с Питоном так не разговаривают. Питон в бригаде авторитет. И что у него в голове, какой жестокий фокус он может выкинуть – одному черту известно. Он бывает непредсказуем, в чем киллер убеждался не раз.

Стройбат с неохотой вытащил «Мальборо», протянул сигарету своему работодателю. И осведомился:

– Чего звал?

– Хвоста за собой не приметил?

– Что? – опешил Стройбат. – С какого такого бодуна?

– Ты проверялся, прежде чем сюда заявиться? – гнул свое Питон.

Скорее всего, он когда-то работал в одной из спецслужб и теперь с нудной настойчивостью сельского учителя вдалбливал в голову Стройбата основы конспирации. И это было совершенно лишнее, поскольку киллер сам не лыком шит, да и с правоохранительной системой тоже был связан, правда, с другой стороны – был неоднократно судим за мелкие прегрешения. Мелкие – это по сравнению с тем, что ему довелось наворотить после последней отсидки, когда он вышел в люди.

– Не учи ученого, ибо не хрен… Кто за мной может топать? От кого прятаться?

– От всего мира, Мишаня. Мир жесток и хочет нас пожрать. – Питон любил дешевые сентенции.

Стройбат, ненавидевший пустопорожние разглагольствования, отрезал:

– Похрен. Задолбаются пыль глотать, суки.

– Это ты про кого?

– Про всех. Ибо не хрен.

– А, тогда понятно… Ты хоть не на машине приехал?

– Чего спрашивать ерунду? Я на встречи на своих двоих хожу… Чего-то ты мутный сегодня, Питон. Что за кипиш?

– Есть обстоятельства и опасения… Косяк за тобой, сам знаешь, Мишенька, по последнему заказу.

– Так же, как и за тобой. Надо точно наводку давать, а не сопли жевать. Оба лоханулись.

– Но заказчик на тебя стрелки решил перевести.

– Что за на хрен? – возмутился Стройбат, которому разговор нравился все меньше. – Это ты меня крайним решил сделать? Косяки общие, а ответ мне одному держать?

Раздражение и злость колыхнулись мутной жижей, и к горлу подкатил твердый комок. Возникло почти непреодолимое желание схватить Питона за горло, разорвать ему рот, чтобы кровь хлынула рекой, а потом бить, бить, бить…

– Если бы решил, сдал бы, – резонно возразил Питон. – Ты нам нужен, Миша. Живой, здоровый, готовый к труду и обороне. Поэтому по-дружески советую – вали из Москвы. Ненадолго, пока мы со всеми предъявами по твоему последнему сольному выходу не разберемся.

Стройбат сжал кулаки, прикрыл глаза, и комок отступил от горла. Глубоко вздохнул. Расслабился. Поймал на себе очень внимательный, напряженный, изучающий холодный взгляд собеседника.

– Нужен, значит, – улыбнулся недобро Стройбат. – Ну, спасибо, брат, что пику в бок не вогнал.