На поле Куликовом

— Место доброе, — кивнул Боброк, оглядывая лесистый берег. — Через лес басурмане лошадей не погонят. А кому полк дашь?

— Андрею Полоцкому, — не раздумывая, ответил Димитрий Иванович.

«Большой полк князь оставит себе, а мне небось даст левый, — соображал Боброк. — либо своему брату Владимиру».

Но когда проехали берегом Смолки, Димитрий Иванович сказал:

— Сюда князья Белозерские приведут полк левой руки.

«А меня куда денешь?» — хотел было спросить Боброк, но сдержался. Молча пересекли мелководную речку. Боброк недоумевал: неужто князь не доверяет ему? С чего бы так? Не заслужил он княжеского недовольства.

— А ты, Боброк, — наконец заговорил Димитрий Иванович, — станешь аж за левым «крылом». Вон в том лесу. Тебе с князем Владимиром быть в засадном полку. Брат мой хоть и смел, да молод и горяч, а потому даю полк под твоё начало. Ты — воевода умелый и мудрый, здесь ты мне нужнее всех будешь.

И Великий князь повелел, чтобы засадный полк до тех пор не выходил из своего укрытия, покуда не будет в том крайней нужды. Татары хитры. Сразу не раскроют своих замыслов. Могут отвлечь наши полки, чтобы неожиданным ударом вырвать победу. Вот и засадный полк тоже должен быть для Мамая непредвиденной грозной силой.

— Всё понял? — спросил князь Димитрий у воеводы и добавил: — А лучше всего ударить басурманов в спину. Может, долго тебе ждать придётся, а ты жди. Зря свой полк не изматывай. И знай, Боброк, большую надежду я на тебя возлагаю.

Опять ехали в молчании. Ветер был тёплый и спокойный. Ни единый лист не дрожал на дереве, ни одна былинка на поле не колыхалась.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Где-то далеко за татарским станом завыли волки. А над русским войском была «тихость великая».

— Что слышишь, княже? — спросил Боброк.

— Позади нас волки воют, а впереди ничего не слыхать. Только зарю вижу.

— Хорошая примета — заря, — сказал воевода.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀⠀ Куликовская битва ⠀⠀ ⠀⠀

тром 8 сентября в густом тумане выстраивалось русское войско.

Полки занимали свои позиции. Всё делалось так, как задумал вчера Великий князь. Но в центре, перед Большим полком, он поставил заслон — Передовой полк, из московских ополченцев. Передовой полк должен был сдержать первый натиск врага, изнурить своей стойкостью татар, чтобы удар на Большой полк был ослабленным.

А ещё за Большим полком поставил Великий князь Резервный полк, во главе которого назначил Димитрия Ольгердовича Брянского. Когда же туман рассеялся, московский князь объехал войска и призвал всех, не щадя головы, храбро биться за землю русскую. И видел он по глазам ратников, по их решимости, что будут они стоять насмерть, до последнего вздоха.

Над полками развевались знамёна, блестели на солнце доспехи, стеной сомкнулись красные щиты.

Димитрий Иванович подъехал к великокняжескому знамени, снял с себя дорогие доспехи и надел их на своего любимого боярина Михаила Бренка, а сам в одежде простого воина отправился в передовой полк.

— Не ходи, княже, — попытался отговорить его кто-то из бояр, — на погибель идёшь.

— Мы все вышли либо на погибель, либо на победу. Сторонних тут нет. А победу лишь мечом добыть можно.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

С Красного холма повалили татары. Их рать была почти в два раза больше войска русского. В центре хан поставил крымских генуэзцев-наёмников, по бокам шла ордынская конница. Словно чёрная туча плыла по земле.

Но не дрогнули Русские полки, а двинулись навстречу татарам. «И страшно было видеть, — писал летописец, — как две великие силы сходились на кровопролитие, на скорую смерть. Но татарская сила мрачна и темна была, а русская сила — в светлых доспехах, будто некая большая река…»

Приблизившись, войска остановились. По обычаю того времени начиналась битва с поединка. Из ордынских рядов выехал Челубей — богатырь огромного роста. Он свирепо повращал глазами, криво улыбнулся. Выступит ли кто против него? Найдётся ли такой смельчак? Челубей копьём, как соломинкой, поигрывал. Ждал. Конь под ним испуганно всхрапывал, словно нёс на себе не человека, а зверя дикого.

Но вот расступились русские воины, и навстречу богатырю выехал монах Пересвет.

— Хорошо бы, братья, — сказал он, — старому помолодеть, а молодому чести добыть, свои силы испытать.

— С богом! — крикнул ему вслед Родион.

Разогнали всадники коней, сшиблись и замертво оба упали, пронзённые копьями.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Заиграли тут трубы, войско на войско кинулось.

Дрогнула земля.

Загудело всё окрест от ратного крика.

Татары не могли зайти с флангов, поэтому прежде всего ударили по центру, как и предполагал князь Димитрий Иванович.

Стойко держался передовой полк. Бились пешие русские ратники и с генуэзцами, и с татарской конницей.

Всадников кололи копьями, рубили бердышами и секирами. Только много их — свалят одного, глядишь, на его месте двое.

Нелегко было драться и с генуэзцами: шли они плотным строем, копья положили на плечи воинов, закованных в панцири. Копья у них длинные, брони крепкие. Попробуй-ка достань таких! Но приноровились русские: пролезали между копьями и били наёмников. Со звоном падали оглушённые генуэзцы наземь.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀