На перепутье двух миров

Но трава на пятне по своему внешнему виду заметно отличалась от травы, которая – вся больная и чахлая – росла на круглых "гиблых местах", обнаруженных мною при других обстоятельствах на "поляне Бурикова". Здесь, на склоне холма, трава внутри круга была будто вытоптана башмаком.

И она ничем не отличалась от травы, растущей рядом с кругом либо поодаль от него. То есть не была угнетена загадочной хворью, поразившей растительность в круглых "мертвых зонах" на известной нам поляне.

Разглядывая странную проплешину в траве, я припоминал, что же приходилось мне читать или слышать о подобных проплешинах ранее.

Сельские жители Британских островов, напомнил я себе, называют такие круги, встречаемые в Англии не только на полянах, но и налесных прогалинах, "полянами фей". В свою очередь, жители придонских степей в своих многочисленных рассказах о "встречах с чуждым", записанных мною, именуют сходные образования "плевки черта". Такие "плевки" встречаются не только на донской земле. Время от времени они неведомо откуда появляются на полях и на лесных полянах в центральной части России. Там они с давних времен называются "ведьмины круги".

Персонаж русского фольклора черт – существо, как известно, злонамеренное и вредоносное, для всякого человека крайне опасное. Слюна у него, по поверьям, ядовитая. Черт плюнул – вот и появился след, "круг на поле". Входить в "плевок черта" нельзя – там, согласно народной молве, все "провоняло нечистой силой". Это "гиблое место", "отравленное место".

Этимология понятия "ведьмин круг" тоже ясна.

Ведьма – женщина, продавшая душу черту, дьяволу. Профессионалка черной магии, ведьма, как утверждают поверья, тем только и занимается, что наводит порчу на людей, а также на домашних животных. Она умеет летать и летает исключительно по ночам, используя летающее устройство типа "ступа" либо "помело".

По мнению русских крестьян, "ведьмины круги" и есть места посадок "ступы", "помела". Ведьма, оглашая окрестности дикими нечеловеческими воплями, якобы пляшет какое-то время среди ночи на "кругу". А потом улетает.

Трава на "кругу" вытоптана ногами ведьмы в процессе пляски.

Цепочка сообщений о "плевках черта", "ведьминых кругах" имеет далекую историческую перспективу.

Более ста лет назад А. Афанасьев в своих "Поэтических воззрениях славян на природу" отмечал, что украинские крестьяне неоднократно рассказывали лично ему о подобных феноменах – круглых проплешинах полегшей пшеницы или ржи. Их происхождение крестьяне рационально объяснить не могли. Они уверяли, что такие круги – это, мол, места, на которых по ночам "пляшут маявки", то есть буйствует нечистая.

А. Афанасьев обнаружил сходные сведения о "кругах на полях" и в болгарском фольклоре. Он пишет, что еще в IX веке в небе над Болгарией время от времени появлялись некие "само-вилы" или "само-дивы": "Само-вилы носятся по воздуху между небом и землей…" Это, судя по описаниям, человекоподобные существа, однако не люди. Когда они опускаются на землю, то "поют и пляшут по лугам и оставляют на траве большие круги, состоящие из узкой, убитой их ногами дорожки".

Другой известный фольклорист прошлого века, М. Забылин в своей книге, изданной в 1880 году, сообщает: "В летнее время поселяне, выходя на работу, часто замечают на лугах зеленые или желтые круги…

Распускают молву, что круги появились недавно, а раньше их не было… что ведьмы собираются плясать сюда каждую ночь. Такая новость для знахарей есть золотой клад… Знахарь, собравши со всей деревни припасы, идет в поле, скапывает круги с земли, и тем дело оканчивается".

Русская народная молва исстари связывает такие круги с другим таинственным феноменом – с феноменом косичек в гриве. Попробуй, утверждает молва, погнаться за тем загадочным существом, которое плетет косичку в гриве лошади, коня (плетет ее всегда, между прочим, только ночью), и существо зигзагами побежит от тебя строго по направлению к "ведьминому кругу". Прыгнет на него и якобы тут же растворится в воздухе.

То есть поступит точно так же, как поступают НЛО, влетающие в "пятна в небе"!

Размышляя над всем этим, я стоял на обочине проселочной дороги и разглядывал типичнейший, судя по всему, "плевок черта" на склоне холма… И тут послышался отдаленный гул.

Я обернулся.

По степи широкой размашистой рысью шел табун. Жеребцы были все как на подбор племенных кровей, один другого лучше, в каждом чувствовалась порода. Дробно стучали копыта по солончаку, гривы распластывались по ветру, как крылья. Позади табуна скакали два всадника, размахивавшие нагайками, время от времени пронзительно улюлюкавшие – гнавшие, сообразил я, коней прямиком к кучно стоявшим в отдалении конюшням.

Когда конная лава повернула, огибая овражистую затесь в степи, я заметил – несколько в стороне от табуна и малость от него поотстав, галопирует вороной жеребец, весь взмыленный. Бока так и ходят ходуном, будто на нем сутки напролет скакали бешеным аллюром. Косит безумным, налитым кровью глазом на всадников, несущихся чуть правее него.