Читаем На переднем крае. Битва за Новороссию в мемуарах её защитников полностью

Сначала торг с водителем такси, практичным армянином, который заломил несусветную цену за то, чтобы подвезти в ближайшую гостиницу. Привез. Крошечная комната без окон, грязь, вокруг толпы гастарбайтеров. Дорого. Заплатили ему, чтобы отвез обратно.

Поехали обратно. На вокзале или возле него в ночлежке тетенька выделила комнату, но отказалась выдать чек или другой документ для отчетности. Услышав, что они из Донецка, высказала негативное отношение, как, мол, вы все за год надоели. Помогать вам еще… Хотя о помощи ее не просили. Всего лишь о выполнении служебных обязанностей.

Получив груз, они стояли несколько суток в очереди на границе. Таможенник брезгливо вскрывал коробки с детским питанием и объяснял, что не пропустит — везите обратно. Умоляли, плакали, давили на жалость, только в упор не слыша намеки о способе быстрого решения проблемы… Денег у них не было, командировочные на два дня и все. Чудом удалось выплакать разрешение провезти памперсы, лекарства для малышей. Усталые, измученные, обиженные приехали домой. «Все хотели нажиться, ни одного доброго человека не встретила».

Мы утешали тем, что в сфере обслуживания на доходных местах чаще всего работает определенный типаж людей. И что тут, приехав, в гостинице или такси, на таможне можно было встретить именно таких жадных к наживе и равнодушных людей. А другие есть, много, просто они не там работают, где можно нажиться на приезжих.

А ко мне пришла посылка, которая долго бродила по складам и городам, прежде чем попала во вновь созданную волонтерскую почту. До этого ее успели переполовинить. Перловка — есть, гречки — нет. Макароны — есть, консервированные ананасы, масло, конфеты, много чего еще и коробка с лекарствами — отсутствуют. Но ребята не виноваты, доставили сюда смелые и честные люди, просто посылка добиралась три месяца. Еще и на границе постояли, как теперь водится.

Тут дончане о помощи и голоде спорили…

31 мар, 2015 в 20:23

Не надо клянчить никогда, сами предложат те, кто вас любит или у кого совесть говорящая. И возможность есть.

А если нет еды — будет. А если не будет — нестрашно. И бомбежка — нестрашно, если сразу. И пуля в висок — нестрашно. Лишь бы не выжить потом.

Можно гордо умирать, ничего страшного в смерти вообще нет — все умрем от чего-нибудь.

Я к смерти вообще как-то отношусь, как к освобождению от тягот и проблем.

У меня в роду это уже было — голод, я с рождения знала, что было и как. Никому не рассказывала.

Единственное, за что я Ющенко благодарна была, что увидела в окно процессию, выбежала с маленькой дочкой и прошла по городу со свечами в память об умерших от голода. Да, у них была акция. Но у меня — нет.

И было ощущение, что похоронила и отдала почести тем, кто был просто скинут в яму. Своих прабабушку, прадедушку и их белокурого сына Петю восьми лет, которые умерли от того, чего как бы не было. Их не хоронили, не отпевали, не поминали — в общей яме зарывали — в овраге, как теперь на войне. И камень был, когда с телеги скидывали. Камни потерялись.

И теперь блокада с двух сторон и как бы нет голода. Мне друзья помогли. Я их не просила. Сами предлагали.

Друзья из России-матушки и было дело — из Украины. Когда-то это было для меня единой большой страной. Не понимала только, почему в Умани спрашивали, почему я на русском говорю, а в Москве — почему у меня акцент какой-то киевский.

31 мар, 2013

21:33

Чего я хочу?

Российскую империю. Или СССР. Называйте, как хотите. Только чтобы было.

Подумала, почему украинцы так противоречат сами себе, на уровне раздвоения сознания? Часть — русская, славянская ментальность, которую не вытравить никакими штатовскими киношками и НЛП, никакой идеологией «каждый за себя» — в генах записано, и на подкорке еще с советских правильных мультиков. С веры, бабулей переданной в общем, как — «нужно добрым быть и милостивым». Учиться нужно, думать и читать. Приличия соблюдать. Хранить устои. Русь свою защищать, родину свою — народ свой. Все друг за друга.

И другая часть личности — наносная, чуждая, внушенная. Но жутко активная и навязчивая идеология денег, личного успеха, предательства ради выгоды, культ юности и стыд быть образованным «ботаном», раскованным нужно быть и сексуальн (ой). Каждый за себя. Каждый против другого.

Над всеми жителями бывшего СССР поработали. Но украинцев окучивали особо, еще со времен оранжевой. Потому что Украина — не не Россия, а Россия самая что ни есть. Только в России поляки меньше просидели, позже немцы дошли, американцы разве что Москву окучить успели. Украина ближе к границе, с нее начали захват и уничтожение русского народа.

Отрезанный ломоть. Обезображенный, изуродованный, обесчещенный. Но… Хотелось бы пожалеть, да я не юрасума, я знаю, что такое война с зомби. Их нужно сначала победить. А потом уже расколдовывать.

Весна

28 апр, 2015 в 11:38

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза