На острие ножа

Если ничего не выйдет, остается последняя надежда: полицейское управление городка Хейвен-Парк. Ни для кого не секрет, что в Хейвен-Парк берут кого попало.

Я отнес Франко домой и насухо вытер банным полотенцем. Кот посмотрел на меня снизу вверх, в его смышленых желтых глазах читалась озабоченность. Говорят, морды у кошек невыразительные, но Франко определенно умеет общаться. Мы с ним оба понимали, что я в глубокой жопе.

Наконец я плюхнулся на кровать, Франко тут же прыгнул следом и привалился ко мне. Когда-то я подобрал голодного кота в квартире убитой Кэрол Уайт. Я фактически спас беднягу, и он этого не забыл. Вот и сейчас не пошел гулять и ухаживать за кошками, а подпирает мне спину — точнее, привалился под бочок. Кот вздохнул, ткнулся в меня носом и лизнул в руку. Любит, наверное… И все-таки грустно сознавать, что кот — единственный, кто хоть как-то поддерживает тебя!

Утром я надел костюм, собрал казенное имущество, достал из платяного шкафа форму и сложил все в сумку. Не забыл мощный фонарь «Маглайт», наручники, устав и рацию.

Во вторую сумку я запихнул бритвенные принадлежности, кое-какую одежду. Когда ищешь работу, надо выглядеть прилично. Поэтому я взял блейзер и свободные брюки. Вещи я погрузил в багажник моей машины. Потом в последний раз обошел комнаты. Дом на канале я купил еще до знакомства с Алексой… Разумеется, после того, что случилось, мне придется перебираться в какое-нибудь холостяцкое жилье.

Я уже собирался уходить, но вдруг услышал, как открывается входная дверь, вышел в прихожую, на пороге стоял сын с рюкзаком за плечами. Увидев меня, Чуч вздрогнул:

— Ты… что ты здесь… Я приехал забрать чистое белье, которое постирала мама.

— Сынок, мне нужно с тобой поговорить.

— Оставь меня в покое! — Он прошел в дом мимо меня.

Он почти побежал на свою половину. После того как умерли родители подружки Чуча Дельфины, мы переделали гараж на две машины в отдельные апартаменты и она переехала жить к нам. Теперь Дел живет в общежитии первокурсников Южно-Калифорнийского университета. Там же на втором курсе учится Чуч. Он играет квотербеком в молодежном составе «Троянцев», но, похоже, скоро его возьмут в основной состав. Думаю, не нужно говорить, что мой сын — парень рослый и крупный. Рост — метр девяносто три, вес — сто четыре кило. У него не только высокий рост, но и широкая душа. Если бы не сын и Алекса, вряд ли я перенес бы темный, опасный период в моей жизни. Я много занимался с Чучем, но, как мне кажется, сын дал мне еще больше. Увидев его лицо, я сразу понял: Алекса все ему рассказала. Что же теперь будет?

— Чуч, именно об этом мне и нужно с тобой поговорить, — не сдавался я.

— Я уже в курсе… Все знаю от мамы, — ответил мой сын, доставая из корзины чистое белье и впопыхах запихивая его в рюкзак.

— Ты ведь не слышал мою версию истории, — сказал я. Разумеется, никакой «моей версии» не было.

— Ладно. — Чуч повернулся ко мне лицом. — Тогда скажи: то, что про тебя говорят, — неправда? На самом деле ты не брал деньги и не путался с… с этой… — Он замолчал, его лицо перекосилось от боли.

— Сынок, дело гораздо сложнее. Когда-нибудь ты все поймешь.

— Нет, скажи, это правда или нет? — с вызовом спросил он.

— Не могу, сынок. Хотел бы, да не могу.

— Тогда убирайся отсюда, отец. Оставь меня в покое. Все, что ты мне говорил, все твои советы, как прожить жизнь и стать мужчиной, — полное вранье! Ты все время меня обманывал. Я больше не хочу тебя видеть! — Он захлопнул дверь своей комнаты у меня перед носом.

Несколько минут я постоял на пороге, не зная, что делать дальше. Мне хотелось войти к сыну, сказать ему, что он не прав, но я не мог. Я ничего не мог ему сказать. Наконец я вышел на улицу, подошел к своей «Акуре-MDX». Не спеша собрался с мыслями. Глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Завел двигатель, вывел машину со двора. Я ехал по влажным после ночного дождя улицам, под безоблачным голубым небом, но почти ничего вокруг не замечал. Задыхаясь, я ехал в центр города, в здание полицейского управления Лос-Анджелеса. На мою уже бывшую работу.

Ночное совещание в кабинете начальника полиции и наша сделка, по идее, должны были держаться в строгой тайне. Предполагалось, что моя отставка после незначительного должностного преступления не должна дать повода никаким встречным обвинениям или публичному скандалу. Но не успел я и трех шагов отойти от машины в гараже, как мимо меня с каменной физиономией прошагал старый приятель — мы с ним вместе служили еще в отделе убийств и ограблений. Приятель даже не поздоровался со мной. От него исходили враждебные волны. Он все знал.

Такой же прием ждал меня и в кабине лифта. Прежние друзья и коллеги старательно отворачивались от меня. Если я с кем-то здоровался, мне не отвечали. Совсем не так обращаются с сослуживцем, которого уволили со службы за потерю вещдока!