На орбите

Главный астронавт Центра Джон Кент входит в зал телеконференций и приветствует своего старого друга, старшего менеджера Космического центра имени Кеннеди Григгса Хоупвелла, изображение которого только что появилось на экране.

— Рад тебя видеть, Джон. Ладно, ближе к делу. Мы можем подготовить корабль, но для этого нам придется четверо суток работать по двадцать шесть часов в день и держать под задницей каждого из наших людей паяльную лампу.

— Вы готовы поднять «Старательный»?

— На мой взгляд, он не в идеальном состоянии, и все же — да, готовы. Кто полетит на нем, если эта миссия все же состоится?

— Парадиз, Уайт и Мэлоун. Скажи мне, Григгс, что тебе нужно, чтобы дело пошло?

— Ну, для начала приказ сверху. Подготовка к полету требует десятков миллионов, а Шир категорически против самой этой идеи.

— Пока я не получил отмашки, но я получу, обещаю.

— От Шира? Мы говорим о человеке, который люто ненавидит Ричарда Ди Фазио. Джон, он спит и видит, как компания Ди Фазио превращается в руины.

— Это так. Однако политические решения принимает не он. Их принимает Белый дом. Григгс, десять минут назад корабль АКП стабилизировался на орбите в позиции торможения. Он может вернуться на Землю и самостоятельно.

— А если не сможет?

— Либо он вернется сам, либо его снимем с орбиты мы. Ширу волей-неволей придется сделать это — под давлением общественности или по другой причине. Просто молись, чтобы он на это пошел, и подыгрывай мне. Прошу тебя.

— Ладно, я состряпаю план, который позволит проделать это, но, если Шир что-нибудь пронюхает, мы с тобой лишимся пропусков в здания НАСА уже к завтрашнему утру.

На борту «Бесстрашного», конец третьего витка, 17 мая, 12 ч. 30 мин. по тихоокеанскому времени

Обратный отсчет времени завершается, но ничего не происходит. Глаза Кипа лихорадочно бегают по списку процедур, по экрану компьютера, он никак не может поверить в случившееся. Целый час он готовился к включению тормозного двигателя, и ему даже в голову не приходило, что двигатель не послушает его команды.

Кип снова нажимает на кнопку «ВКЛЮЧЕНИЕ ВРУЧНУЮ», просто чтобы проверить, что он нажимал на нее не слишком слабо. Раздается щелчок. Ничего не происходит.

С момента, когда корабль миновал точно запрограммированную точку торможения, прошло лишь несколько секунд. «Время еще есть, — думает Кип. — Возможно, существует предохранитель, который надо переключить! Я что-то упустил, но это можно поправить».

Строчки инструкции начинают расплываться у него перед глазами, но Кип усилием воли заставляет себя читать их одну за другой. Он ожидает мгновения, когда найдется простой ответ. Да, он немного запаздывает. Ну и что, приземлится не в Мохаве, а в Лас-Вегасе. Какая разница? Главное — понять, как включается эта штуковина.

Однако двигатель продолжает молчать, а Кип чувствует, что теряет контроль над собой. Он начинает щелкать переключателями наугад, рычать на экран, бить по пульту. Из-за нулевой силы тяжести от каждого резкого движения Кипа бросает то вправо, то влево, и лишь пристяжной ремень удерживает его в кресле.

— Проклятие! — кричит он, закрыв глаза, и колотит кулаками по подлокотникам пилотского кресла. Но его уже уносит от точки торможения со скоростью восемьсот метров в секунду.

Гнев стихает, и ему на смену приходит холодный, липкий страх, худший из всех, испытанных им до сих пор. У него нет ни тормозов, ни парашюта, ни катапульты, ни спасательного троса.

Всего несколько минут назад Кип думал лишь о том, как управиться с планирующим кораблем и приземлиться, пусть и жестко, на какой-нибудь ровной поверхности. А теперь он был бы рад даже рухнуть на землю — лишь бы сойти с орбиты. Вид вращающейся под ним планеты кажется ему утонченной формой пытки — дом крутится у Кипа перед носом, но добраться до него невозможно.

Кип чувствует, как у него по лицу текут слезы, и вдруг картинка, которую воспринимают его глаза, начинает сжиматься, превращается в светящуюся точку, а следом наступает темнота.

Центр управления АКП, пустыня Мохаве, 17 мая, 12 ч. 45 мин. по тихоокеанскому времени

Ричард Ди Фазио, генеральный директор компании «Американские космические приключения», снимает телефонную трубку и набирает номер. Какой-то мужчина отвечает по-русски, тут же переходит на английский, весело приветствует Ди Фазио, однако, услышав о проблеме с «Бесстрашным», становится серьезным:

— И разумеется, от вашего доброго друга Джеффри Шира помощи ждать не приходится…

— Вы совершенно правы. Но я знаю, что вы собираетесь в ближайшие две недели отправить корабль с припасами и оборудованием на международную космическую станцию.

— Я понял, о чем вы думаете. Но чтобы осуществить этот план, требуются большие деньги.

— Но вы готовы попробовать?

Повисает пауза, потом слышится усталый вздох.

— Ваши люди протянут восемь дней?

— Нет.