На одном вдохе

Дальнейшее повествование коснулось трехдневного плавания неподалеку от острова Катандуанес. Я неплохо знал западную акваторию Тихого океана, где были разбросаны острова Филиппинского архипелага: пару раз боевые пловцы «Фрегата» выполняли в тех краях секретные операции, однажды довелось отдыхать в Маниле, и тоже не обошлось без приключений. Бывал я и на острове Катандуанес, а именно в его «столице» – крохотном городке Вирак, расположенном на южном побережье. Одним словом, эту часть рассказа я уже слушал не вполуха.

– …Моя тридцатиметровая спортивная яхта океанского класса шла малым ходом под управлением автопилота, – затягиваясь ароматным дымком, с грустью вещал Глеб. – Погодка была облачной, изредка накрапывал дождь, а видимость не превышала двух-трех миль. Однако море оставалось спокойным. Я расслаблялся на диване кокпита, супруга – Жанна – пекла цукер-лейках.

– Прости, что пекла?

– Цукер-лейках – бисквитный торт с орехами. Национальное еврейское блюдо. Кстати, очень вкусное…

Он был серьезен, глаза наполнились печалью, а голос иногда подрагивал. Прошедшей ночью он только ржал, подшучивал надо мной, веселился и употреблял лошадиные дозы алкоголя. А тут вдруг предстал совершенно другим человеком. Это, несомненно, усиливало эффект и заставляло внимать каждому слову.

– …Как выяснилось позже, на всех основных радиочастотах неоднократно звучало предупреждение властей о том, что с тринадцати часов по филиппинскому времени в районе восточнее ста двадцати четырех градусов девятнадцати минут и севернее четырнадцати градусов десяти минут начались совместные учения Военно-морских и Военно-воздушных сил Филиппинской Республики. Черт меня дернул идти на «Антаресе» в этом направлении! Я и понятия не имел, что там какой-то военный полигон, – вздохнул Глеб.

– Значит, вы не слышали предупреждений?

– В том-то и дело, что не слышали – ни я, ни супруга. В салоне играла музыка, а Жанна, бегая к духовому шкафу, не обращала внимания на радио. Да если бы и обратила, то толку от этого было мало: она не владела иностранными языками, а обращение передавалось по-английски.

– И что же произошло? – осторожно спросил я, подозревая не самое лучшее продолжение истории.

– Что произошло?.. – переспросил он, изучая остекленевшим взглядом наполненный бокал. – Произошла самая страшная трагедия в моей жизни…

Часть вторая. Новая работа

Вступление

Республика Филиппины; в девяти морских милях к северо-востоку от острова Катандуанес. Около десяти лет назад.

Все шло замечательно. За несколько дней расслабленный отдых супругов из России был нарушен лишь однажды – сутки назад в район военно-морского полигона филиппинских ВМС наведался сторожевой катер. Старший на борту – низкорослый офицер с широким и плоским носом – поначалу повел себя довольно нагло.

– Какого черта вы делаете в запретной зоне?! – крикнул он по-английски в мегафон, когда между катером и белоснежной яхтой «Антарес» оставалось около одного кабельтова.

Молодая женщина заволновалась, однако ее супруг – молодой мужчина с крючковатым носом – лениво потянулся к портфелю и, достав какую-то бумагу, успокоил:

– Не волнуйся, дорогая, у меня имеется одна бумаженция, подписанная самим министром обороны. Сейчас я ее покажу, и он заткнется…

Так позже и случилось. Военный катер подошел вплотную к новенькой моторной яхте; пара матросов занялась швартовкой, трое других направили на безоружную парочку стволы крупнокалиберного пулемета и автоматических винтовок.

– Повторяю свой вопрос в последний раз! – вальяжным тоном проговорил офицер и взошел на борт. – Какого черта вы делаете…

Договорить он не успел – вышедший навстречу хозяин яхты сунул ему под нос квадратный лист бумаги, украшенный изображением государственного флага Филиппинской Республики и несколькими яркими печатями.

Ознакомившись с текстом, офицер сник. А возвращая документ, жалобно произнес:

– Прошу прощения, господин Захарьин. Я не знал, что у вас имеется разрешение, подписанное самим министром обороны. Но ведь оно подписано около года назад…

– Разрешение не имеет срока действия, – строгим голосом напомнил российский турист.

– Да-да, простите.

– Ничего страшного, – сменил Захарьин гнев на милость.

– Больше мы вас не побеспокоим. Прошу прощения, – повторял офицер, медленно отступая к борту. Внезапно спохватившись, он затараторил: – Да, господин Захарьин! Час назад я получил сообщение из метеоцентра.

– Ну и? – нехотя повернул тот голову в его сторону.

– К ближайшей ночи испортится погода.

– Шторм?

– Нет, сильного ветра не обещают. Плотный туман и осадки. Но все равно будьте осторожнее.

– Благодарю. Мы скоро снимаемся…

К вечеру погода и впрямь начала портиться. Всю ночь шел дождь, оставив под утро затянутое облаками небо, дымку с видимостью не более трех миль и слабый теплый ветерок, гнавший метровую волну в северном направлении.