На обломках рая

Я в толпе, как в пустыне безмолвной,
Шаг ступи и скрипит где-то гад,
По утрам я рождаюсь как новый,
И я жизни своей очень рад.
Помню, с кем я дружил, с кем крестился,
С кем смеялся над шуткой простой,
Разошлись, и никто не простился,
И к себе не зовёт на постой.
Кто-то тропку песком пересыплет,
Промолчит, когда крикнешь — "ау!",
Пролетит над тобой шестикрылый,
Оставляя в ушах твоих гул.
Наберу для костра саксаула,
Свет в ночи, как на небе звезда,
Вот одна мне сейчас подмигнула
И упала, пойду к ней туда.

Возможно, что и сейчас над землёй пролетели серафимы,[135] очищая её для следующего народонаселения. А меня забыли. Или оставили для разведения?

После чаепития я немного посидел в шезлонге на речном ветерке, который немного освежал, и посмотрел на часы. Было уже пять часов пополудни. Сегодня никуда не буду трогаться. Отдых. Приготовление ужина и еды на завтра. Есть два термоса. Один для чая, другой для горячей еды.

Если посмотреть со стороны, то жизнь моя представляется как отдых во время бессрочного отпуска, когда мне в личное пользование предоставлены все ресурсы планеты для полноценного отдыха. Если кто-то хочет поменяться, то будьте так любезны для совершения обмена прибыть сюда.

16 августа.

Утром меня разбудил лай собак. Я пулей выскочил на палубу и увидел двух моих псов, который пошли по берегу и нашли меня. Надо же какая верность хозяину! Я читал много историй и сам видел преданных собак, но здесь собаки прошли километров пятьдесят от города и наткнулись на меня. А ведь за городом хозяйничают волки, и они шли как разведчики во вражеском тылу, рискуя быть обнаруженными и уничтоженными.

Забежавшие по трапу псы сразу атаковали меня своими прыжками на грудь и попытками облизать лицо. Кое-как я успокоил их и накормил остатками моего ужина. Надо было сразу взять их с собой. И самому веселее, и псам не пришлось бы мчаться за мной вдоль реки.

Второй день плавания был более энергичным.

Отпустил собак на берег для совершения утреннего туалета. На берегу ни деревца и собакам пришлось применить городскую сноровку, чтобы опростать содержимое сборников отходов жизнедеятельности. Как в том анекдоте. Бежит собака по полю и думает: "Если через пять километров не будет столба, обмочусь".

Ранний завтрак из консервов, какао с сухим молоком и сахаром, галетное печенье. При хорошем хранении может быть веками съедобным.

Двигателю дал возможность "прочихаться", отвязал швартовый конец от вбитого в берег лома, вытащил его из земли и поднялся на судно.

Отчалил легко и сразу вышел на судовой ход. По приблизительным расчётам, за световой день я смогу пройти километров двести по реке. Напрямую это будет меньше, учитывая, что по реке приходится обходить все изгибы.

Глядя по берегам, я не видел вообще ничего. Берега достаточно высокие, а судёнышко невысокое, поэтому вообще ничего не видно. Населённых пунктов прямо на берегу очень мало, я сверялся по карте. Эффективнее был осмотр их на машине. Осмотр в бинокль результатов не давал.

Примерно в одиннадцать часов до полдня мои собаки залаяли, глядя в сторону обрывистого берега. Я решил пройти ещё немного вперёд за изгиб реки, откуда можно было осмотреть направление, в котором собаки что-то учуяли.

Зайдя за поворот, я быстро причалил, закрепит катер верёвкой, привязанной к вбитому в землю лому, а потом вышел на берег, чтобы осмотреть все в бинокль. Естественно, я затратил немало времени, но бросать катер, не закрепив его к берегу, это просто легкомысленно.

Выскочив на берег, я осмотрел местность при помощи бинокля и вдруг километрах в трёх увидел фигуру человека, удаляющуюся в сторону лесочка, находящегося на значительном удалении от берега.

Гудеть сиреной, стрелять в воздух бесполезно — человек просто не услышит это. Единственный выход — попробовать догнать его на портативном вертолёте.

В кино все делается быстро. Раз-два и человек уже подлетает к интересующему его объекту. Там даже ребёнок рождается через пять минут после полового акта. Встал с постели и сразу повёз женщину рожать. В жизни все затянуть и нормальный ребёнок рождается не раньше, чем через девять месяцев.

Тем не менее, я не стал мешкать и в два приёма вытащил на берег ранцевый вертолёт. Проверил его готовность к полёту, надел на себя и завёл двигатели на концах лопастей. Пара минут на разогрев и в воздух. Перед взлётом засек время, чтобы знать, когда наступит точка невозврата.