На несколько демонов больше

Я приподняла брови. Дошла почти до самой двери, и никто не попытался меня задержать. Шок — отличный инструмент, если знать, как им пользоваться.

Квен оторвался от телефона:

— Именно так, миз Уитон. Я уже определил, что Морган

действует в соответствии с законом, и звоню адвокату Трента

по судебным вопросам.

Ал хохотал так, что слезы текли у него по лицу. Для равновесия он оперся рукой об алтарь, и цветы на алтаре почернели. Владение телом Ли позволило ему коснуться алтаря безнаказанно, но все равно он оставался демоном, и его присутствие явно было замечено.

Когда мы дошли до выхода, тут и до Трента дошло, что я его на самом деле арестую.

— Рэйчел, это смехотворно, — сказал он, когда я ударом ноги, как заправская скандалистка, распахнула дверь. Лунный свет, пробивающийся сквозь туман, сверкал на цементе ступеней. — Это же моя свадьба. Ты переступаешь черту.

— Тебя поставить перед судом — это справедливость, — ответила я, прищуриваясь на подъезжающие мигалки ФВБ. — А вот убить Бретта — это и было «переступить черту». Он единственное, чего хотел — чтобы ему было, на кого равняться,

Я толкнула Трента в дверь, пока не закрылась тяжелая деревянная створка, втянула полную грудь сырого ночного воздуха, пахнущего мусором и усталостью. С облегчением увидела джипы ФВБ. Агенты рассыпались повсюду, взяли под контроль местность раньше, чем кто-нибудь мог бы за мной последовать.

— Эй! Хай! — крикнула я, стараясь дать им понять, что я из хороших парней. — Я его взяла, он ваш! Только скажите мне, куда его девать?

Я направилась к ближайшему джипу, толкая перед собой Трента.

— Поверь мне, Трент, — сказала я, когда мы сошли на мостовую. — Когда-нибудь ты мне за это сам спасибо скажешь.

— Не думаю, что вас заботит мое благополучие, миз Морган, — возразил он, пока восхищенный агент открывал машину, приложив на миг два пальца к козырьку.

— Не заботит, — согласилась я. — Осторожно! — Я положила руку ему на затылок пригнуть голову…

…и почувствовала, как рванулась к нему порция безвременья, но успела ее перехватить. Сама пораженная такой своей бесконтрольностью, я втолкнула Трента в машину и захлопнула дверцу. Было шумно, и я заморгала, сообразив, что автобус все еще стоит на месте. Я помахала рукой, и мне замахал в ответ весь автобус, а водитель погудел сигналом. Я, довольная, выпрямилась, став чуть выше, и отвела волосы с глаз.

Черт побери, вот когда я веду себя плохо — это у меня получается хорошо.

Глава тридцать четвертая

Подол моего кружевного платья тихо шелестел по серым потрескавшимся плиткам в кабинете капитана Эддена, а я, сгорби- вшись в кресле перед его столом, нервно покачивала ногой. Упомянутый капитан, как только я ступила на печать Федерального Внутриземельного Бюро, выложенную мозаикой в полу вестибюля, завладел моим локтем, увлек меня в свой кабинет и велел своей секретарше Роуз меня там удерживать, пока сам шумно потопал искать кофе, своего сына Гленна и все документы по аресту, которых от меня не получил. Было это десять минут назад. Если только он не мелет сам зерна и не ждет возвращения Гленна из Детройта, то, наверное, узнал больше, чем знаю я.

У меня давно начался мандраж. В вестибюле становилось шумно, кричали протестующие и чего-то требующие голоса. Судя по ним, вся свадьба здесь собралась. Я посмотрела на Дженкса, который устроился на стакане с карандашами. Он как-то непривычно беспокоился — остался вот со мной, а не болтался возле Эддена, как он обычно поступал в ФВБ. Оставив подарок на полу, я встала отряхнуть платье и подошла выглянуть за жалюзи. У меня зарождалась мысль, что Эддену о моем сегодняшнем походе за Каламаком не было заранее известно.

— Может, надо было в ОВ ехать? — спросил Дженкс, зашелестев крыльями.

— В OB? — Я повернулась к нему, ошарашенная. — Ты спятил?

Вдруг раздался звук, будто мистера Рея стошнило. Я, вздрогнув, потянулась к жалюзи и отдернула руку, когда со скрипом отворилась дверь.

Шумно вошел Эдден — мускулистый, почти квадратный, ростом почти точно с меня — разница микроскопическая. Был он, как обычно, в брюках и белой рубашке с закатанными рукавами, но этот наряд потерял свой отутюженный вид где-то между тем, как Эдден привел меня сюда и тем, когда он вернулся, прижимая волосатой рукой к груди два закрытых бумажных стакана с кофе.

С виноватым чувством я выпустила жалюзи из пальцев. В кружевном платье я чувствовала себя глупо, и сейчас заправила за ухо выбившуюся прядь из тщательно заплетенной косы и выпрямилась, сцепив перед собой руки на манер фигового листка. Но чувство уязвимости было такое, будто я голая. Эдден был очень мне полезен, когда спас мою шкуру после моего ухода из ОВ, но у него свое начальство, которое надо ублажать, и потому вид у него сейчас был не слишком довольный. Из всех известных мне людей только Гленн, его сын, и Ник, мой бывший бойфренд, еще спокойнее относились к тому, что я… ну, не человек.