На крутом вираже

– Если вглядываться, человека за рулем можно разглядеть, – сказал он, обращаясь к Щербинину. – Но я полагаю, вахтеры не всегда вглядываются, особенно если машина не въезжает в поселок, а едет назад, в город. Вызови мне этого Юру Калугина завтра же, надо с ним побеседовать, – и, не задерживаясь больше возле будки, зашагал к машине.

Они проехали по узкой улочке, мимо аккуратных, будто пряничных домиков. Здесь не было таких роскошных особняков, как дом банкира Киршера, зато не было и развалюх, державшихся непонятно на чем. Свернули в другую такую же узкую улочку и оказались перед домом, окруженным ажурной решеткой. Впрочем, ворота в этой ограде были распахнуты, дверь дома тоже стояла открытой.

– Да ведь сегодня похороны! – сообразил капитан. – Не вовремя мы приехали…

– Полиция часто приезжает не вовремя, – отозвался Гуров. – А так я хоть взгляну на этого Приходько. С вдовой, видимо, поговорить не удастся – действительно время неподходящее. Ну, хоть со слугами поговорю.

Во дворе особняка густо толпился народ. Проводить министра собрались человек пятьдесят. В конце улочки стояли катафалк, два автобуса и вереница дорогих автомобилей. Сразу было видно, что хоронят человека «с положением».

Гуров вошел в ворота, однако входить в дом не спешил.

– Значит, с соседями ты уже поговорил? – негромко, чтобы не привлекать внимания собравшихся, спросил он у капитана.

– Да, вон в том доме побывал и вон в том. – Щербинин показал на коттеджи, стоявшие наискосок от дома министра.

– А в этом доме почему же не был? – указал Лев на скромного вида дом, стоявший прямо напротив особняка Приходько.

– А там никто не живет, – объяснил Щербинин. – Хозяева еще в прошлом году уехали работать в Испанию, да что-то не спешат вернуться. Дом пустой стоит.

– Пустой, говоришь? Это интересно. Ладно, пойдем попрощаемся с покойным министром. Заодно и на родственников взглянем.

Они вошли в дом и проследовали в гостиную. Здесь на возвышении стоял гроб, вокруг на стульях и в креслах сидели несколько человек. Гуров подошел ближе, так, чтобы видеть лицо покойного. Склонил голову в знак уважения к его памяти. Выделил глазами женщину с заплаканным, растерянным лицом – видимо, это была Лидия Приходько, вдова погибшего. К ней он подходить не стал. Не стал беспокоить и высокого парня, стоявшего рядом с гробом – видно, это был сын Приходько, Евгений. Оглядев людей в комнате, Лев заметил стоявшую в углу комнату женщину, зажавшую в кулаке связку ключей, и, подойдя к ней, шепнул на ухо:

– Я полковник полиции из Москвы. А вы, вероятно, экономка Наталья Крикунова?

– Да, я экономка… – так же тихо ответила женщина.

– Давайте отойдем куда-нибудь. Мне нужно задать вам несколько вопросов.

Они покинули гостиную, свернули в коридор и оказались на кухне.

– Я вас долго не задержу, – заверил Лев экономку. – Скажите, в тот день, в понедельник, во сколько вы ушли отсюда?

– Меня уже спрашивали об этом, – ответила Крикунова. – Вот этот человек спрашивал, – кивнула она в сторону Щербинина, – и еще другие. Я сказала, что с точностью до минуты не помню, но помню, что это было еще до начала трансляции хоккейного матча. Семен Васильевич должен был вернуться как раз к началу. То есть я ушла где-то в восемь часов с минутами.

– А кто знал, что вы уйдете в это время? Что дома никого не будет?

– Да все знали: и Лидия Захаровна, и Женя, и Николай, водитель… Ну, и, конечно, сам Семен Васильевич знал.

– А кто-то посторонний мог об этом знать?

– Кого вы имеете в виду?

– Всех за пределами этой семьи. Может, кто-то постоянно доставляет в семью Приходько творог, или мясо, или мед. А может, ваш рабочий график известен вашим родственникам, а от них – еще кому-то…

Экономка растерялась. Видно было, что такая мысль – сколько человек знают о ее рабочем графике – не приходила ей в голову.

– Да, Виктор, мой муж, конечно, знает, во сколько я прихожу домой. И Галя, сестра, может знать… Но при чем здесь они? Они совершенно ни при чем. А поставщики… Да, поставщики есть. Нам один человек сыр деревенский возит, а еще один – мед. Но они не знают, когда я вечером ухожу. Ой, что это? Кажется, выносят!

Из гостиной послышались шаги множества людей, голоса.

– Ладно, Наталья Викторовна, мы пока прервем наш разговор, – сказал Гуров. – Как видите, нам есть о чем поговорить, так что я вас вызову в управление завтра.

С этими словами он вышел из кухни и присоединился к потоку людей. Гроб с телом министра уже стоял на площадке перед домом. Оркестр заиграл похоронный марш, началась процедура прощания. Гуров и Щербинин встали в стороне.

– Мы что, и на кладбище поедем? – тихо спросил капитан.

– Нет, на кладбище нам делать нечего, – так же тихо ответил Лев. – Надо подождать, пока народ разойдется. Мне тут хочется, не откладывая, осмотреть одно место…

Глава 7