На краю миров (ЛП)

— Хранилище. Его нельзя купить где угодно, оно должно быть изготовлено специально для тебя. А это сумка-склад. Любой может ее использовать. — Она протянула ее обратно ему. — Она общая. Просто подумай о рубашке в общем. Или даже больше, подумай просто об одежде. Давай. Попробуй.

Кантор нахмурился, но потянул за шнурок, широко открывая сумку. Запустив внутрь руку, он почувствовал мягкую ткань и вынул сложенную кофту… кофту, которая была больше похожа на блузку. Кружева, красивые пуговицы и бледные цветы. Он посмотрел на Биксби, приподняв бровь.

Она рассмеялась и вырвала ее из его пальцев.

— Прости. Это мое. Должно быть, я положила ее не в ту сумку-склад.

Кантор снова растерялся. Он чувствовал себя мыльным пузырем, пытающимся убежать, но также чувствовал раздражение из-за того, что эта девушка хотела одеть его в модную одежду. Ему нравилась его собственная одежда… по крайней мере, до того как она испортилась. Но он понимал, что это было частью успеха похождений ходока — выглядеть хорошо одетым и быть способным привлекать к разговору высокопоставленных людей.

Он сделал большой вздох и запустил руку в сумку-склад. Он должен проглотить свои опасения и быть благодарным за щедрость Биксби и Тотоби-Родолов. По крайней мере, они решили его проблему с одеждой.

Они были готовы помочь ему советами, и он должен воспользоваться возможностью, чтобы учиться. И он должен выглядеть любезным. Он налепил на лицо улыбку.

Кантор вынул мужскую рубашку. Биксби хлопнула в ладоши и подскочила на цыпочках.

— Это идеальный цвет для тебя. Тотоби-Родолов обладает таким хорошим чувством стиля. Мы купили несколько таких разных цветов. Продолжай.

Он достал еще одну рубашку, вероятно, потому что слова Биксби вошли в его разум и проявились на поверхности сумки-склада. Он провел большим пальцем по тонкому переплетению и залюбовался разными цветами, все насыщенные и темные, темно-бордовый, синий, зеленый и серый. Они были намного красивее всего того, что он бы сам себе выбрал, и идеально подходили для нового стиля ходока, который хочет правильно себя преподать.

Его легкие напряглись, и он медленно вдохнул, чтобы ослабить мышцы. Как научила его Ахма, он дал имена эмоциям, которые влияли на его тело. Злость. Обида. Огорчение. И он назвал источник эмоций. Понимание Биксби о мире ходоков далеко опережало его собственное. Тем не менее она была нелепым человеком, который, казалось, не ценил особый подарок, данный ей.

Она несколько раз показывала, что была способна кооперироваться с действиями Дакми и выполнять манипуляции, о которых он только слышал. Он твердо придерживался мнения о том, что она тратила время, стараясь быть ходоком. Но знание о том, что ему нужно было носить, показывало утонченность, которая ему крайне была нужна. Смирение. Как часто говорил Одем: «Если ты не протянешь руку и не возьмешь для себя кусочек, то кто-нибудь кинет в твое лицо весь торт».

Он вздохнул, и напряжение ослабло. Он признал, что покупки дам заинтриговали его. Он коротко сосредоточился на улыбке Биксби, а затем запустил руку в сумку-склад.

Следующей неожиданностью были обувь и носки. Теперь его заворожили необычные подарки. Брюки, туники, пояса, плащи-дождевики и пальто, сложенные на кровати. Он представил себе лицо Ахмы, искаженное презрением, а затем образ Одема, наклонившегося и хлопающего по коленям, поддавшегося диковинному веселью. Кантор рассмеялся.

— Что смешного? — спросил появившийся в дверном проеме Бриджер.

Дракон начал входить, но его сестра, Тотоби-Родолов, остановила его дотронувшись до плеча.

— Ай. — Дракон провел рукой по тому месту, в которое она ткнула. — Почему у тебя заточены когти?

— Чтобы привлечь твое внимание, дорогой. Поскольку мы выйдем в мир, ты должен отшлифовать свои манеры. Ты должен позволить женщине войти прежде себя.

Бриджер состроил гримасу и отступил назад, пропуская ее.

— Ты доволен тем, что мы для тебя подобрали, милый мальчик?

Взгляд Тотоби-Родолов блуждал по новым предметам одежды.

— Да, они великолепны.

Он не думал, что они будут такими же удобными, как брюки и рубашки, сделанные деревенской швеей. Ахма не шила.

— А почему ты смеялся? — спросила она.

— Я представил себе приветствия Ахмы и Одема, если приду, наряженный в эти причудливые одежды.

Тотоби-Родолов подняла подбородок и направила свою элегантную морду в сторону Кантора.

— Оба твоих наставника были при дворах в девяти мирах. Ты будешь удивлен, сколько у них опыта в общении с высоким обществом.

Кантор кивнул, но его личное убеждение состояло в том, что сестра Бриджера вообще ничего не знала об Ахме и Одеме.

— Собирайся, — распорядилась Тотоби-Родолов. — Пора оставить Эффрам и отправиться в Гилеад.

Оба дракона ушли, но Биксби задержалась.

— У меня есть еще кое-что для тебя, Кантор.

Она порылась в складках своей юбки, пока не нашла металлическую сумку размером с амбарного кота. Она протянула ее ему.

Он взял провисающий мешок и провел пальцами по удивительно мягкой, гладкой ткани.

— Она холодная как метал, но материал, похоже, был соткан.