На исходе последнего часа

– С дамами так разговаривать нельзя. В конце концов, ты сам виноват. Это же надо быть таким дураком, чтобы поверить… Нет, ей-богу, прямо как ребенок какой-то.

Меня дико бесило их веселье. Я таких шуток просто терпеть не могу. Поэтому, когда мы приехали, я хотел сразу убежать в свою комнату. Но Принц схватил меня за плечо и тихо сказал:

– Мне бы не хотелось, чтобы ты сейчас уходил.

– Я спать хочу, – буркнул я. Но он и не собирался меня отпускать.

– Не волнуйся. Это займет всего час, не больше. И потом, ты ведь даже не обедал. Иди в столовую, там уже все готово.

– Да он не хочет! – замахала руками Алла, все еще продолжая лыбиться. – Я ему и бутербродов с ветчиной предлагала, и курицу жареную. Отказался.

Как только она сказала про бутерброды, я почему-то сразу вспомнил рыжебородого боевика в новостях. И опять он занозой засел в мозгу.

– Так ты хочешь есть или нет? – спросил Принц.

На ужин у него была запеченная белуга с горошком, фруктовый салат и горячий шоколад. Все это я умял за две минуты. Что ни говори, а кормят тут на убой. Правда, как оказывается, и убить могут каждый день.

А Принц с этой сучкой есть не торопились. Болтали про какой-то вертолет с «рыжухой», про Сибирь, шутили про какого-то гиббона и батона.

– Ну вот, – минут через сорок Принц наконец допил вино и встал из-за стола. – А теперь я хочу вам кое-что показать.

– Подожди, я еще шоколад не допила, – сказала Алла. – И вообще, я устала немного. Может, завтра покажешь?

– Завтра, завтра, не сегодня – так ленивцы говорят. Пошли.

– Ладно, а то ты ведь не отвяжешься. – Она вытерла свои губищи салфеткой и нехотя сползла со своего кресла.

Он повел нас почему-то в подвал. Медленно, как бы прогуливаясь, они шли с Аллой по коридору, а я послушно плелся позади них.

– Вот этот пейзаж я на вернисаже купил. Восемнадцатый век. – Он показывал ей картины, развешанные на стенах. – Это Шагал. Подлинник, между прочим. Это Глазунов. Купил в одном музее по случаю. А вот это, между прочим, Шемякин писал. По моему заказу. Сука такая, полста штук запросил.

– И ты что, заплатил?

– А что делать?

– Да-а. – Она глазела по сторонам. – Красиво жить не запретишь.

– Это еще ерунда. – Он приобнял эту толстуху за талию. – Присказка, так сказать, не сказка. Сказка будет впереди. Следующий поворот направо.

А за следующим поворотом нас уже ждали. Двое охранников вежливо взяли Аллочку за руки и защелкнули ей наручники. Я даже не сразу понял, что происходит. Она, похоже, тоже. Потому что продолжала глупо улыбаться, оглядываясь по сторонам.

– Это что, шутка? – спросила она Принца.

Но он только криво ухмыльнулся. Лицо его сделалось каким-то каменным, непроницаемым. Он посмотрел на меня, подмигнул и сказал:

– Тащите ее, ребята.

И ребята потащили. Свалили на пол – и прямо за волосы.

– Гады! – завизжала она. – Пустите, больно! Принц, я же тебе говорила! А-а, сука!

Он спокойно посмотрел на меня и сказал:

– Вот так. Теперь можешь не бояться. А через забор больше не шастай, лады? Лучше как все нормальные люди – через калитку. Тебе же никто не запрещает.

Когда мы вошли в комнату, баба была уже вся в крови. Висела на руках, прикованная к какой-то трубе под потолком, и тихонько скулила, как собачка.

– Ну вот, Аллочка. – Принц подошел к ней вплотную и пристально посмотрел в глаза, приподняв за подбородок. – Не могу сказать, что это тебе урок, потому что на будущее он тебе не пригодится.

– Я прошу тебя… – простонала она, пуская изо рта кровавые слюни. – Не надо. Я же к тебе приехала, чтобы дело передать…

– Нет, ты не гостьей приехала, – как учитель, перебил ее Эдуард Николаевич. – Ты приехала, как вор, с черного хода…

– Я боялась, что к тебе не пробьюсь!… – выла Алла. – Я застраховаться хотела…

– Ну вот и пробилась, – мягко улыбнулся Принц. И снизу без размаха ударил ее в челюсть. Кровь так и брызнула из ее рта. Принц вытер руку о подол ее платья. – Теперь знаешь, что со мной шутки плохи. Ты думала, я гиббоновское дело тебе оставлю? Думала меня запугать? Думала своими провинциальными штучками на меня наехать? Тебе я «рыжуху» не оставлю. Она мне нужна. И не на баловство. Поняла?

– Поняла. – Она попыталась кивнуть, но только уронила голову на грудь.

– Ну и ладненько, – снова улыбнулся Принц и повернулся к одному из охранников. – Пива принеси, а.

Вот оно! Я же говорил, что стоит только перестать думать о том, что не можешь вспомнить, и оно придет в голову само.

«Пацан, пива принеси, а»… Передо мной стоит рыжебородый хачек и держит в руках винтовку. Только что стрелял. В тире. Тут рядом, следующая дверь. И всего несколько дней назад.

– Я тебе ничего не скажу, – прохрипела Алла. – Хер ты у меня «рыжуху» получишь…

– Поглядим. – Принц обернулся ко мне. – Макс, теперь можешь идти спать.

– А? Да, конечно. – Я очнулся от оцепенения и вышел из комнаты.

«Рыжий и „рыжуха“, – подумал я, поднимаясь по лестнице. – Что за связь?»

И тут до меня донеслись истошные женские вопли…

ПОДАРОК