На фиг эту любовь!

Конечно, можно было проявить больше теплоты, общаться на равных, как до этого, или уступить пожилой женщине единственное сидячее место, но тогда бы я стояла, словно провинившийся ребёнок, выслушивающий ругань взрослого. То, что меня не хвалить пришли, было понятно сразу. Да и перестала я верить в доброе отношение ко мне этой женщины. Значит будет словесное противостояние. Из своего дворцового опыта придворных интриг я давно уяснила, что изначальное положение собеседников в пространстве играет огромную роль и часто влияет не только на ход разговора, но также на его итог. А ещё, что даже если виновата, никогда нельзя это признавать. Обычно провинившихся не прощают, но ругают и наказывают. Поэтому, что бы ни творилось в душе, виновны все, кроме меня. На том и буду стоять.

– Слушаю вас, – официально произнесла я, сверху вниз посмотрев на мать жениха.

Только Сатию было не смутить одной лишь невыгодной ей позой и холодным взглядом. Женщина снисходительно улыбнулась, намекая на свой богатый жизненный опыт, с которым мне не тягаться, и попыталась взять ведущую роль на себя:

– Значит, ты маг! – обвинительно прошипела она.

– Это преступление? – тут же парировала я, не уступая позиции.

– Ты не говорила!

– А должна была?! Вам? – насмешливо вскинула бровь и тоже, как недавно она, обозначила снисходительную улыбку на губах.

Жрица недовольно сощурилась, пристально, будто впервые, разглядывая меня. А ведь ещё недавно Сатия казалась мне доброжелательной и милой. Но сегодняшнее её поведение сорвало все маски и избавило от иллюзий. Не знаю, чем ей не угодила, но точно понимаю, что она меня явно недолюбливает, а также, что друзей у меня здесь нет… Разве что Скотина. При воспоминании о коне сердце тревожно сжалось. Как он там? Живой? Помогли ли ему? Кто ещё пострадал? Но на лице не отразилось ни одной эмоции. Мне ли не знать, как вести себя в окружении врагов?! Тут нужно изображать либо не опасную добродушную дурочку, либо ледяную стерву. Сейчас мне больше подходит второй вариант. Такие, как Сатия, признают только силу.

– Это вы ударили меня по голове? – спросила, слегка поморщившись.

– Я должна была, чтобы прекратить то безобразие, которое ты устроила, – очевидно не испытывая ни капли вины, заявила женщина. – Подобное поведение недопустимо! И я требую, чтобы ты поклялась мне в том, что такого больше не повторится!

– Требуете? – усмехнулась. – Серьёзно? Вы считаете, что имеете на это право?

– Разумеется! Это мой клан! Меня волнует его безопасность! – вспыхнула Сатия.

– А меня волнует моя! – с не меньшей горячностью произнесла я. – Я тоже имею право защищать себя и свою свободу доступными мне способами. Вы можете мне поклясться, что впредь ко мне не будет применяться физическое насилие и принуждение в вашем клане? Нет? Тогда и я никаких клятв давать не собираюсь.

– Что ж, значит будешь сидеть здесь, под охраной, пока я не получу от тебя то, что хочу, – со злостью прошипела жрица. – Выпускать тебя и подвергать своих людей опасности, я не стану!

Я улыбнулась. Ну-ну, как знакомо. Мой папенька мог бы рассказать ей про то, как я реагирую на заточение. А именно – никак. Я настолько привыкла к подобному, что эта мера наказания уже давно на меня не действует.

– Тебе весело? – нахмурилась она.

– Нет, что вы, просто я-то думала, что все очень сильно торопятся попасть в Священный лес, но раз нет, ладно. Побудем здесь месяц-другой, пока продукты не закончатся… – проворковала я, прекрасно понимая, что без меня смысл их похода теряется. Соответственно, пока я буду тут, остальные тоже никуда не пойдут. А дальше – кто кого переупрямит.

Это поняла и Сатия. Она зарычала и полоснула по мне убийственным взглядом. Вот правда. Реально зарычала. Черты её лица поплыли, на щеках проявилась шерсть… Я уже думала, что увижу разъярённую медведицу и готовилась звать на помощь. Но нет, женщина быстро взяла себя в руки:

– Несносная девчонка! – прошипела она, напрочь теряя своё самообладание, дальше ожидаемо последовали угрозы: – Не стоит тебе идти против меня! Пожалеешь! Со мной лучше дружить. Это ведь я посоветовала мальчикам быть с тобой поласковей и терпимее. Но могу попросить и о другом. Они меня уважают и прислушиваются. А ты… ты просто чужачка, да ещё и маг. Если захочу, тебя никогда не примут в клане. Одно моё слово, и с тобой не заговорит никто! Ты станешь отбросом, неприкаянной и всеми презираемой. Ты…

– Я – принцесса Руаза Светлейшая!!! – не выдержав, перебила её, гордо поднимаясь и вскидывая подбородок. – Мои предки правили ещё когда вас и вашего Отца Прародителя в этом мире в помине не было! За мной стоит не только светлое, но и тёмное королевство, властителя которого я спасла! Не вам мне угрожать! Одно моё слово и никакого обряда вообще не будет! Вы никогда не получите свой лес! Если захочу, весь ваш клан уничтожат, даже память о нём! Лишь моя добрая воля и желание избежать ненужных жертв сделали возможным этот союз. Но я ведь могу и передумать! Так что ты там ещё хотела мне сказать, жрица?