На фейсбуке с сыном

По моему мнению, сыночек, каждый имеет право на такой побег. Так повелось еще с древних времен. Даже у первобытных людей самоубийства не часто, но случались. Хотя тут ученые, которые этой темой занимаются, конечно, спорят, говорят, тогда у самоубийства были другие мотивы: они считают, что в противовес нашей культуре, когда самоубийство — это прежде всего «облегчение собственной участи», в древние времена это был исключительно альтруистический акт. То есть, например, мог убиться тот, кто сильно болел, чтобы семье жизнь облегчить.

И в более поздние времена самоубийства если не поощрялись, то уж по крайней мере являлись вполне допустимыми.

В античных Афинах, например, власти имели некоторый запас ядов для тех, кто пожелает умереть. Выдающиеся философы того времени сами выбирали время и место, где и когда хотели бы оставить этот мир, — в Древнем Риме это даже стало традицией. У стоиков Ты, сыночек, без труда найдешь многочисленные призывы к самоубийствам. Что касается Китая — там вдовы лишали себя жизни после смерти мужа, матери — если умирал ребенок, девушки — если не хотели всю жизнь жить с нелюбимым человеком, а некоторые даже таким образом выражали свое несогласие с несправедливыми указами и политикой императора. В Японии в период европейского Средневековья самоубийство возвели в ранг геройства и при определенных обстоятельствах оно стало прямо-таки обязательным. Сэппуку, более известное под названием харакири, считалось высшей доблестью, поскольку демонстрировало наивысшее мужество. Воины вспарывали себе живот, а для верности еще ножом полосовали горло чаще всего по весьма благородным причинам: опасность попасть в плен, оскорбление чести, невозможность сохранить верность императору. Традиция сэппуку, сыночек, вернулась во времена моей земной жизни, во время войны — когда появились летчики-самоубийцы, «камикадзе». На японском это слово означает «божественный ветер»; так назывался тайфун, который в тринадцатом веке дважды уничтожал корабли монгольской армады, шедшие к берегам Японии.

Американцы-то через этих «камикадзе» не один корабль потеряли, не говоря уж о человечески потерях, когда те своими самолетами, набитыми бомбами, врезались на всей скорости в суда. В американских военных отчетах можно прочесть, что нередко эти летчики в самолетах вспарывали себе животы специальными мечами, чем доказывали свои воинскую честь и рыцарскую доблесть, пронесенные сквозь столетия.

Но это, конечно, совсем другие самоубийства. Меня больше занимает «частное» — назовем его так — самоубийство, которое на Земле вызывает всегдашнее осуждение. Как, например, матери-самоубийцы, которая и ребенка и Бога любит, а все равно грех на душу берет и с болью и страхом справиться иначе не может.