На дальних берегах

Охранники торговца заставили пленников подняться, погнав их за новым владельцем. Там их приняли вооруженные копьями воины. Новых рабов погнали по спущенному трапу на палубу галеры. Пока Андрей шел к лестнице, ведущих на гребную палубу, он успел рассмотреть, что галера является военным судном. На ее корме была установлена небольшая, но по видимому мощная катапульта, а на носу баллиста. По верхней палубе, расхаживали одетые в кольчугу пехотинцы. Одни были вооружены не большими луками, другие копьями с плоскими широкими наконечниками. Больше ничего ему увидеть не дали. По небольшой лестнице пленники спустились на две палубы вниз, где располагались гребцы. По пути они разминулись с надсмотрщиками, которые тащили безжизненное тело голого мужчины. Видимо это был один из тех, чье место должны были занять новые рабы. Проведя по длинному ряду, между гребцов, Андрея грубо толкнули на скамью, приковав ноги к палубе. Руке у него оставались в кандалах, скованных между собой цепью.

Соседом Андрея оказался крепким мужчиной, которому на вид можно было дать около сорока лет. Длинные, спутавшиеся волосы и борода, закрывавшие его лицо, не давали возможности рассмотреть его лучше.

С этого дня для Андрея началась изнурительная жизнь галерного раба.

Глава 19 Жизнь галерного раба

Уже почти два месяца Андрей прибывал в состоянии раба на галере. Его, как и других восемьдесят человек, приковали к дубовой скамье. Тут были пленные греки, византийцы, испанцы, венецианцы, египтяне и черные нубийцы. Гребцы сидели по двое на каждом весле. Когда галера шла на веслах, рабы бесконечное число, раз сгибались и разгибались, то толкая их, то тянули на себя. Их тяжелый труд, заставлял судно легко мчаться по волнам.

Между рядами гребцов, по узкому помосту и днем и ночью расхаживали сторожа. Все они были из бывших рабов. Не было жестокие людей, чем тот кто сам вкусил в полной мере ужасы рабства и внезапно получил свободу. Теперь он старался сделать все, только бы вновь не оказаться на месте гребца. В руках надсмотрщики держали кнуты. За любую остановку, даже если раб только пытался стереть пот со лба, следовал удар бича, рассекающий кожу провинившегося.

В начале, в короткие часы, когда галера шла под парусами, и греб, получали кратковременный перерыв, Андрей неоднократно пытался вскрыть кандалы. Но скоро убедился в том, что просто так снять цепи практически невозможно. Да и бежать было не куда. Даже если и представить, что каким-то чудом удалось бы освободиться, необходимо было бы еще пробиться через несколько десятков воинов и членов команды. Но если бы и это, по невероятной случайности, удалось, то уйти вплавь под градом стрел, было практически невозможно. Оставался небольшой шанс, бежать на суше. Но расковывали рабов только при длительных стоянках. В портах надзор за невольниками усиливался в несколько раз.

Впервые же дни спину Андрея покрыла сеть кровавых рубцов. Надсмотрщики показывали новичкам, кто тут хозяин. Удары сыпались один за другим по любому поводу и даже без него. Это продолжалось до тех пор, пока не сменили часть гребцов снятых с галеры из-за сильного истощения. Надсмотрщики тут же переключились на вновь прибывших, оставив Андрея в относительном покое.

Другим неприятным фактом, который донимал Андрея, были неприятные запахи. Поначалу он просто задыхался от нестерпимой вони. Гребная палуба пропахла потом, нечистотами, гниющими ранами. Испражняться можно было только под себя. Мыться рабам не полагалось. Хоть как то освежиться и сбить себя грязь и пот, можно было только во время шторма, когда несмотря на кожаные пластыри, закрывающие гребные порты, вода потоком прорывалась как сквозь них, так и с верхней палубы.

Но человек может привыкнуть ко всему. Скоро Андрей перестал обращать внимание на запахи. Тем более, что кормили их не очень плохо. Дважды в день надсмотрщики раздавали гребцам пищу в деревянных плошках. Это была либо пшеничная каша, либо что-то напоминающее плов, с кусочками мяса. К каше прилагалась полу черствая лепешка и луковица.

Как бы ни была тяжелой жизнь раба, полная боли и унижения, но в ней было место не только проклятиям и лишениям, но и шуткам и даже дружбе.

Напарником Андрея оказался Орон. В прошлом он был командиром таксиархии, подразделения византийской пехоты численностью в тысячу человек. Со своими бойцами он стоял на границе с Болгарией. Когда началось монгольское вторжение, его подразделение было переброшено на помощь союзникам. Орон посадил жену и дочь на корабль и отправил их в Константинополь. Больше он их не видел. Союзные войска были полностью разбиты. Орон попал в плен и был продан в рабство. Несколько раз ему пришлось сменить хозяев.

Сейчас их галера зашла в какой-то крупный порт. Но гребцы оставались на местах. Это значило, что стоянка будет не долгой и скоро им придется вновь выйти в море. Пользуясь передышкой, изможденные люди, смогли наконец-то поесть.