Но уже тогда это заявление Черчилля было воспринято военными, как попытка политиков переложить всю ответственность за «акты террора» на них. Командующий британской бомбардировочной авиацией Артур Харрис раздражённо писал в министерство авиации (цит. по указанной статье из Википедии):
Харрис, чьё имя в связи с массовыми убийствами гражданского населения городов Германии стало почти что нарицательным, высказался тут с солдатской прямотой. Уже через два дня Черчилль несколько подредактировал свой текст, убрав из него прямые упоминания о террористических актах.
Стремление же переложить ответственность за террористические бомбардировки Дрездена на Советский Союз («по требованию Москвы») берёт своё начало с соответствующего заявления американского госдепа, сделанного в 1953 году, в разгар «холодной войны». Многие и по сей день с облегчением перекладывают вину на Сталина. Надо подчеркнуть, что этому нет никаких документальных подтверждений. Сталин, как известно, был далеко не ангелом, но вот в трагедии Дрездена он неповинен. Есть указания на то, что непосредственно перед 13 февраля 1945 года союзники поставили СССР в известность о своём намерении осуществить бомбардировки — именно о своём намерении. Зато вот есть другие подобные бомбардировки, о которых СССР не мог даже и подозревать, совершённые американской стратегической авиацией с тем же размахом и по той же схеме: бомбардировка Токио в ночь с 9 на 10 марта 1945 года, вызвавшая, как и в Дрездене, огненный смерч и стоившая жизни не менее чем 73 тысячам мирных жителей, а также атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки в августе, сразу унесшие примерно столько же жизней каждая.
В процитированной выше статье приводится мнение и 80-летнего Дерека Джексона, родом из Манчестера, который 19-летним парнем лично участвовал в уничтожении Дрездена в качестве воздушного стрелка на «ланкастере». Хотя, по словам Джексона, он ещё и месяцы спустя не знал о полном масштабе произведённых ими разрушений, хотя он и видел, возвращаясь на базу, огни пылающего Дрездена даже с расстояния около ста миль, хотя он и сожалеет о невинных жертвах, но он и по сей день убеждён в том, что удар по Дрездену был необходим: