Н. В. Шелгунов

Не вижу и я ничего светлого в этой серой, мещанской задаче. Реабилитировать действительность, которая и без того стоит достаточно прочно, идеализировать отсутствие или скудость идеалов – ни красы тут нет, ни радости. Но и я знаю светлые явления в современной русской жизни. К числу их принадлежит Николай Васильевич Шелгунов. С шестью десятками лет на плечах, после десятков лет утомительной литературной работы, после всяческих житейских невзгод он не зачерствел, не состарился умом и чувством и не сложил рук. Он – все тот же «идеалист земли», и на фоне нынешней литературы он кажется даже моложе, чем когда-нибудь. Мне думается, что эта живучесть есть результат не только его личных качеств. Я высоко ценю эти качества и глубоко сожалею, что приличия не дозволяют мне говорить о Шелгунове как о человеке. Это лишает меня возможности сказать столько хороших слов, сколько их редко приходится говорить. Но мне думается, что эта редкая живучесть является, кроме того, отражением жизненности тех общих начал, которым Шелгунов, раз восприняв их, остался верен до последней написанной им строчки. Они давали ему опору в его долгой трудовой жизни, в которой было так мало роз и так много шипов. Были и розы – он помнит их и поминает с благодарностью, а шипы, как бы ни были болезненны их уколы, ничего не испортили в душе этого человека. Еще думается мне, что не только единомышленники Шелгунова и не только те, кто при общем сочувствии к идеям автора найдет в предлагаемых двух томах какую-нибудь частную ошибку или вообще какой-нибудь изъян, но и отъявленные враги представляемого им миросозерцания должны почтительно склониться перед этою многолетнею безупречною деятельностью…

1891 г.