- Да вроде как что-то хреновое. И правильно – он три раза был там – последовал кивок в сторону Зомбилэнда – Три раза уходил в составе неполного сквада. И три раза возвращался один. Израненный, но живой. Тогда как остальные там и полегли. Проклят он.
- Ты только что подрос в моих глазах – сообщил я азиату и зашагал к первому бараку, спеша навстречу семенящему старичку, бережно прижимающему к груди сверток.
- Жду бойца, Оди! И ты заглядывай!
Не оборачиваясь, я помахал рукой и искоса глянул на шагающего чуть позади Клаппабайма:
- Через пару часов собираюсь заглянуть в Зомбилэнд. Если появится желание размяться – возьму в сквад на временной основе.
Вспомнив, повернулся и крикнул на всю улицу:
- Эйжоп!
- Карл, сука, Карл!
- Сегодня собираюсь в Зомбилэнд. Так что моего бойца не задерживай! И если будут желающие оплатить часть цены за проход в тамбур – пусть подтягиваются к дверям через пару часов! С моего сквада двадцатка!
- Ты дурак, гоблин! Успеешь еще сдохнуть!
- Передай всем!
- Да пошел ты!
- Спасибо!
На ходу приняв звякнувший сверток у старика, всучил ему серебряную крону и потопал дальше, широко улыбаясь. Хороший сегодня день. Многообещающий и длинный…
Отпив странную смесь из самогона, персикового сока, бурого сахара, таблетки шизы и воды, старичок от избытка чувств помотал седой головой и блаженно зажмурился:
- Есть все же жизнь, да?
- Наверное – хмыкнул я, крутя в пальцах стакан воды с парой капель персикового сока – подруга старика, та самая что в борделе в странной позе всю жизнь отстояла, подлила чуток из банки, заметив, что если мутно – то и сытно.
- Ну… вот теперь можно и о плюшевом засранце рассказать!
- Наконец-то!
- Ты вот хрен молодой и хрусткий, в наши края кладбищенские только прибыл и вряд ли наслышан о легендах и былях замшелых многое?
- Почти ничего.
- Про Однара слыхал?
Я кивнул:
- Сюда со сторожевым двадцать восьмым табором приехали. Они рассказали за вечерними беседами.
- Двадцать восьмой сторожевой – старик причмокнул мокрыми от персикового коктейля губами и растянул их в улыбке – Боевые засранцы! Таким член в рот не клади!
- Было бы тебе что класть – зевнула старушка и глянула в сторону костерка, где царило великое оживление и откуда несли пару тарелок с похлебкой.
- Вот не лезь в беседу душевную, потаскуха ты старая! Мужики речь ведут!
- Тебе до мужика как членом до пупка – километры!
- Нет, а!
Я молчал. Сюда лучше не вмешиваться. А то седенькая бабушка и по моей мужской гордости пройдется крупной наждачной бумагой или даже напильником. Помолчу… попью сладкую водицу.
- Супа поем – буркнула бабка и, глянув на меня, добавила – А ты меньше слушай его побасенки про меня и бордель. Я там только последние годы нагибалась, выгибалась и прогибалась. А до этого бойцом была! Шесть ходок в Зомбилэнд! Но последний раз попали мы круто. Из десятерых семь полегли. Меня сучьи зомби ног лишили и правой руки. Спасла аптечка и друзья не подвели – наложили жгуты, дотащили. Денег подкопленных хватило, чтобы ноги новые пришить и руку… но туда вернуться уже не сумела. А уходить не захотела… Уголек – славное место для жизни. Ради такого можно и в борделе крабом полежать. Все лучше, чем в родной деревне сено ворошить. Понял?
- Ага.
- И как потаскуха со стажем тебе так скажу – после ходок в Зомбилэнд герои прямиком идут в бордель. Знаешь зачем?
- Ну…
- Нет! Не за этим. Они идут поплакать в подушку, потрястись судорожно в теплых бабьих объятьях. Вот зачем! И этот – бабка ткнула пальцем в смущенно кашлянувшего старика – Регулярно захаживал. И даже штанов не снимал – лежал себе бананом тухлым и всхлипывал.
- Так уж и всхлипывал…
- Так уж! Но что плохого? Вот ты бы, Оди, поглядев как твоих друзей твари страшные живьем на части рвут и жрут тут же… ты бы потом трахаться и веселиться захотел?
- Ага – без промедления кивнул я.
- Кажется тебе так…
- Не – помотал я головой – Не кажется.
Помолчав, бабка пожевала губами и проворчала:
- Мутный ты хрен, кажись.
Я развел руками и мирно улыбнулся. Хмыкнув, бабка приняла у подружку миску и отвернулась, давая понять, что свое веское слово сказала. А я повернулся к всхлипывающему старику и спросил:
- А причем здесь Однар?
- Ну как? Слыхал ведь про то, как он с отрядом своим один из бункеров все же умудрился вскрыть и засевшего там жирного червяка вытащить и убить?
- Слышал.
- Плюшевый глумливый засранец – оттуда!
- Из погибшей крепости?
- Точно! Хозяин сдох, а игрушка-компаньон осталась! И ты не поверишь, но этот Мишка – на самом деле плюшевый! Вот многие спорят, говорят, что это был живой зверь, а я все же уверен и другие бывалые подтверждают, что…
- Это плюшевая игрушка – перебил я старика – Стопроцентно.
- Ого… - удивился тот – Такая уверенность в молодые то годы. От кого слышал?
- Не слышал – видел.
- Видел?!
- Ага – спокойно кивнул я – В землях Обода мы столкнулись с зверолюдом Стивом. У него с собой была разговаривающая плюшевая игрушка.
- Да ладно?! Зверолюд Стив! Сучий Стив! Живой?!
- Слышал о нем? – приподнял я бровь. Похоже, история становится все запутанней.