Мытарь

Дома в основном деревянные, каменных мало. Но усадьба Шквола как раз из камня. Дом симютника - надеюсь, я когда-нибудь узнаю значение этого слова - отличается от соседних зданий. Он красного цвета, с ярким, вычурным фасадом, призывной табличкой: «Добро пожаловать в "Рай"». На приусадебном участке ухоженные дорожки, цветы, аккуратно постриженные кусты. Рай не рай, но выглядит пристойно, хотя и несколько вызывающе. Во дворе «Рая» тихо, не видно ни обслуги, ни гостей.

«Спят, наверное, постояльцы. Или по городу гуляют», - думаю я.

Продолжаю подъем по улице, идущей вверх от реки. Вскоре вижу еще один постоялый двор. Дом невзрачный, на участке довольно грязно. Забор, табличка с надписью «Пестрая куропатка», даже лошади, привязанные у ворот амбара, - и те выглядят третьесортно. Но судя по веселью и шуму, доносящемуся из окон, а также по количеству тех же лошадей и повозок, оставленных во дворе, понимаю, что эта гостиница популярнее, чем «Рай».

Захожу. Дверь скрипит. Сразу при входе - небольшая трапезная, столов на шесть. Все они заняты. В помещении дымно, шумно, весело. Пахнет пивом и жареным мясом.

Ко мне подходит служащий. Его одежда не выглядит свежей, а туфли потерты и не чищены. Он молод, но уже с залысинами, хотя оставшиеся волосы блестят и тщательно причесаны. В памяти всплывают слова «коридорный» и «половой». По-моему, так называются должности подобных трактирных работников.

– Здравствуйте, - вежливо полукланяется прилизанный. - Вы хотите поесть или снять комнату?

– Здравствуйте. И то, и другое, - говорю я. - Надеюсь, этого хватит? - Протягиваю монету.

– Более чем, - спокойно отвечает коридорный. - К сожалению, в зале, как видите, совсем нету места. Могу предложить вам поесть на кухне или принести еду прямо в номер?

– В номер, пожалуйста, - отвечаю я. До этого я долгое время был в одиночестве, а теперь на меня свалилось сразу много новых впечатлений и я снова не прочь остаться один. Есть что обдумать.

Тут у меня возникает новый вопрос к себе самому - могу ли я есть? Наверное, да, раз сейчас, например, я чувствую желание опорожнить мочевой пузырь. Значит, мое тело реально и его надо питать и освобождать от лишнего.

Господин приносит меню, состоящее из двух широких листов, но я его даже не открываю - вряд ли быстро разберусь в названиях и составе местных блюд.

– Есть какое-нибудь тушеное мясо с овощами? - спрашиваю я.

– Хм, - коридорный на секунду задумывается. - Есть рагу из цесарки с кабачками и помидорами.

– Цесарка? - пытаюсь я вспомнить. - Это птица такая?

– Конечно, - коридорный смотрит с удивлением.

– Хорошо, пусть будет рагу. И вина какого-нибудь, - говорю. Мне хочется понять, способно ли мое новое тело на опьянение.

– Есть розовое из Воздамора.

– Отлично.

Служащий «Пестрой куропатки» удаляется, но ко мне сразу подбегает мальчуган лет десяти. Он одет так же, как коридорный, даже чуть аккуратнее.

– Принести багаж, лошадь накормить? - спрашивает мальчишка.

– Нет у меня, малыш, ни лошади, ни поклажи. Покажи только, где моя комната.

– Пойдемте.

Пока идем по коридору, по звукам и обрывкам разговоров из-за закрытых дверей, понимаю, что гостиница плотно заселена. Мой номер оказывается на третьем, мансардном этаже. Комната довольно чистая. Кровать, шкаф, табуретка и рукомойник. Скрипят половицы.

– Сейчас принесу горячей воды. - Мальчик подхватывает ведро, стоящее возле рукомойника.

– Спасибо, - говорю я. - Парень, у меня с собой только одна монета. Если будет сдача, обязательно поделюсь.

– Не надо, - улыбается мальчик. - Иллаванта! - И убегает.

«Что за иллаванта такая, в самом деле, - думаю я, устало опускаясь на кровать. - Божество, что ли, какое? Нет, этот мир - не мой, не тот, который я знал ранее. Если я не выдумал, что вообще знал какой-то».

Вскоре возвращается мальчик с кувшином горячей воды и полотенцем на плече. Процесс умывания и вытирания приносит много новых ощущений. Или давно забытых.

– Уважаемый, - обращаюсь я к коридорному, когда он приходит с подносом, накрытым большой, металлической крышкой, - часто у вас так много гостей?

– Почти всегда, - грустно опустив голову, произносит тот.

– Так что же вы… Не расширяетесь? - Это слово вспоминается не сразу.

Он поднимает удивленный взгляд.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы было еще больше гостей - денег больше заработаете…

– Так я и думал, - отвечает коридорный, - вы - из симютников. Не бойтесь, я никому не скажу, - спешит он меня успокоить. - Но мы - нет. Хозяин и так уже чуть не умер от воспаления легких, а у моей дочери - близорукость. Мы с таким не играем - наоборот, рады бы избавиться от половины посетителей.

– Докучают? - спрашиваю я, все еще пытаясь понять хоть что-нибудь в этом мире.

– Докучают? - переспрашивает коридорный.

– Ну, дебоширят? Посуду бьют, дерутся, не платят?

– Нет, что вы. Такое редко. Приятного аппетита. Через полчасика пришлю за посудой Грея, хорошо?

Киваю, благодарю, принимаюсь за еду.