312 Давайте предположим, что молчание Майера — это не просто случайность, а преднамеренный и даже необходимый поступок. Для такого предположения у нас есть определенные основания, поскольку Майер был одним из основателей международного Общества Розенкрейцеров[1147] и, стало быть, вне всякого сомнения имел возможность для пространных рассуждений на тему герметических тонкостей. То, что нам известно о так называемых тайнах Розенкрейцеров, никак не объясняет того, почему они стали запретной темой. Что, кстати говоря, произошло со многими "тайнами" такого рода. Знаменательный факт —"тайны" ранней Церкви очень быстро превратились в "таинства". Слово "тайна" стало неподходящим названием, поскольку в ритуалах не было ничего непонятного. Андреас Розенкрейцер в качестве эпиграфа к своей "Химической Свадьбе", использовал следующее изречение: "Тайны, ставшие достоянием толпы, тускнеют и утрачивают свое благородство. А потому не мечи бисер перед свиньями, не протягивай букет роз ослу". Подобная установка могла быть причиной умолчания. Люди зачастую узнавали вещи, которые хранились в тайне, соблюдать которую самую страшную клятву давали знавшие ее, и удивлялись, что это в них было такого, чтобы держать их в таком секрете. Вывод напрашивается сам собой — это было нужно для придания большей значимости священнослужителям и посвященным. И нельзя усомниться в том, что тайны зачастую использовались для злоупотреблений такого рода. Но истинной причиной была жгучая потребность быть причастным к какой-нибудь (а может быть к вполне конкретной) тайне, без чего жизнь утрачивала свой главный смысл. Тайна не стоила того, чтобы ее хранить, но тот факт, что ее все же упрямо хранили, обнаруживает существование не менее устойчивой психической потребности в соблюдении тайны, которая и является настоящим секретом, настоящей тайной. Поистине замечательно и "таинственно" то, что соблюдение тайны вообще имеет место. Зачем человеку нужно хранить тайну и во имя чего он "придумывает" тайну, которую даже превращает в невыразимый священный ритуал? "Тайное" всегда является более или менее несущественной вещью, потому что само по себе оно есть не что иное, как образ или знак, указывающий на содержимое, которому нельзя дать точного определения. К этому содержимому, разумеется, нельзя относится равнодушно, поскольку он указывает на живое присутствие многочисленных архетипов. Главное — это обстановка скрытности, выразительный жест, который символизирует, что за ним скрывается нечто неосознанное, "то, что нельзя назвать"; стало быть, что-то, что либо еще не осознанно, либо не может стать или не будет осознанным. Короче говоря, этот жест указывает на присутствие бессознательного содержимого, которое взимает с сознания дань постоянного внимания к себе. С возникновением интереса появляется возможность постоянного восприятия и ассимиляции последствий "тайны". Это благотворно сказывается на повседневной жизни, потому что содержимое бессознательного теперь может оказывать свое компенсирующее воздействие и, будучи замеченным и узнанным, создавать равновесие, которое способствует укреплению здоровья. Стало быть, на примитивном уровне сохранение тайны способствует развитию, укреплению здоровья, плодовитости. Если бы в обрядах не было ничего полезного, то они, скорее всего, никогда бы не возникли или давным давно бы исчезли. Например, несомненным фактом является тот огромный психический эффект, который имели Элев-синские мистерии. Психотерапия снова поставила на повестку дня вопрос о смысле тайн, не только с религиозной или философской точек зрения, но также и в порядке внимательного отношения к потребностям сознания, с которыми человек сталкивается в процессе индивидуации.