Мысли в пути

К психологии научного творчества я пришел уже на последнем этапе, а для приобщающихся к науке она должна стать первым: им заранее надо знать о качествах, присущих научному работнику, и сознательно воспитывать их в себе. Что же это за «таинственный» набор? Любознательность, настойчивость, инициатива, увлеченность, привычка к думанию, склонность к сопоставлению фактов, недоверие (в хорошем смысле этого слова), умение отказаться от очевидной и удобной мысли, стремление любую гипотезу подвергнуть проверке с позитивных и негативных позиций и т. д., и т. п. Вместе взятые, они постепенно выкристаллизуются, как говорили прежде, в «умение в невероятном увидеть вероятное, а в вероятном увидеть невероятное», то есть в оригинальность мышления. Может быть, благодаря этому свойству многие ученые, не интересующиеся ничем, кроме постоянного проникновения «в суть вещей», склонны пренебрегать условностями жизни, легко нарушают общепринятые каноны и дают в руки недоброжелателей очевидные «доказательства» неумения жить или попросту чудачества.

Профессионализм

Чтобы обнаружить новое, нужно прежде всего быть профессионалом. Бывают какие-то озарения, какие-то исключения, но, как правило, открытие есть следствие обдуманного, тяжелого, систематического труда.

НЕМНОГО ИСТОРИИ

Плод живет в материнском организме, питаясь через пуповину, где есть пупочная вена (по которой кровь поступает к плоду) и пупочная артерия (по ней кровь возвращается к матери). И в любом анатомическом атласе, в любом более или менее солидном руководстве черным по белому записано, что пупочные сосуды после рождения, поскольку надобность в них отпадает, постепенно зарастают и превращаются в своего рода сухожилия, тяжи. В общем, азбучная истина…

С чего начать? С собственной критической оценки явлений.

Вероятно, у всех в школе был товарищ, который каждый раз говорил: «А почему?.. Это не так… Я не верю…» Его с раздражением звали Фомой Неверующим. В то же время мы знаем людей, склонных пользоваться чужим мнением. Это две крайности, плохо и то и другое. Но ученому скорее пригодятся качества Фомы Неверующего. Поэтому если есть склонность бездумно со всем соглашаться, необходимо разрушать ее в себе. Привыкать иметь собственную точку зрения.

Вот что писал Джордано Бруно: «Недостойно мыслить заодно с большинством только потому, что оно большинство. Единственным авторитетом должен быть разум и исследования, производимые под его руководством…»

Иногда человек торопится: цитата есть, чего же еще?.. Ну и что из того, что какой-то, пусть даже известный ученый когда-то сказал так? Его слова имели отношение ко вчерашней ситуации, а к реальному опыту сегодняшнего дня, возможно, неприложимы. Появились новые данные, изменилась обстановка в науке.

Все укладывается в готовую схему? Жди подвоха. Брать под сомнение очевидные факты — путь к оригинальности мышления. А творить, стоя на коленях перед авторитетами… Я уверен, что Эйнштейн в таком неудобном положении не создал бы теорию относительности.

НЕМНОГО ТЕОРИИ

В 1963 году член-корреспондент Академии медицинских наук СССР профессор Г. Е. Островерхов, профессор Т. А. Суворова и аспирант А. Д. Никольский усомнились в том, что пупочные сосуды после рождения человека не функционируют. Усомнившись, они занялись исследованиями. Исследуя, установили, что пупочная вена даже у глубоких стариков проходима, а сверх того является кратчайшим путем в печень. Через пупочную вену ученые вводили контрастное вещество и получали снимки сосудов печени. Так появился новый метод диагностики (потом лечения) заболеваний печени у взрослых.

Неотступное думание

Я спросил однажды молодого ординатора: «Когда вы занимаетесь научной работой?» Он мне ответил: «Два раза в неделю в библиотеке». Вот так. Оказывается, все точно отмерено и взвешено. Творчество разделено на «порции», заранее распланировано. Но это же несерьезно! Нельзя сделать что-то свое, не думая о нем неотступно. (К слову, это выражение принадлежит Ивану Петровичу Павлову. Его работа «Двадцатипятилетний опыт по физиологии» имеет подзаголовок: «Плод неотступного думания».) Ведь где делаются открытия? За письменным столом, в лаборатории, в клинике? Да. Но часто в самых неподходящих местах и в самое неподходящее время.

Покойный Лев Давыдович Ландау говорил как-то студентам, что всегда кладет рядом с постелью записную книжку и, проснувшись среди ночи, заносит в нее то, что пришло в голову. Он рассказывал про одного известного английского физика, который с той же целью ставил рядом с кроватью магнитофон. Сразу вспоминается множество подобных случаев: от Тургенева и Менделеева до Маяковского…

Академик В. В. Шулейкин долго бился над созданием прибора для измерения глубины. Этим, кстати, занимался еще Петр I. И Василию Васильевичу как-то приснилось, что Петр I сказал ему: «Прибор собрать надо вот так…» Проснувшись, он записал решение и изумился: уж очень простым оно оказалось.

Лишь бесстрастные люди, не увлеченные идеей, отводят науке только «положенные» часы.