Читаем Мысли и воспоминания. Том II полностью

32 Ср. с последующим, также v. Keudell, Furst und Farstin Bismarck, S. 468 ff. и противоположную точку зрения у v. Blume, Die Be-sclriessung von Paris 1870-71 und die Ursachen ihrer Verzogerung (Берлин 1899), а также записки из дневника Блюменталя (Tagebticher des Generalfeldmarschalls Graf v. Bhimenthal 1866 und 1870-71).

Для характеристики положения можно привести следующие места из писем Бисмарка к жене в период войны 1870—1871 гг. (Штуттгарт и Берлин 1903):

«Версаль, 23 октября

Под Парижем дело, видимо, еще затянется. Я не знаю, имели ли генералы штаба другие намерения, но осадные орудия еще не прибыли и до ноября мы, пожалуй, не сделаем ни одного выстрела по валам». «Версаль 28/29 окт. (стр. 56 и след., во 2-м издании 617 стр.). Я должен сегодня дать письменное выражение моему возмущению по поводу мнения, о котором я тебе писал и которое напечатали многие газеты, будто я задерживал действие наших орудий против Парижа и таким образом несу вину за то, что война затянулась. Каждое утро в течение нескольких недель я надеялся быть разбуженным грохотом орудий; их имеется уже более 200, но они не стреляют и должны будут целиться не по Парижу, а лишь по некоторым фортам. Здесь какая-то интрига, подстроенная бабами, архиепископами и учеными; должно быть не обошлось без известных высоких влияний, заинтересованных, как бы это не отразилось на заграничных похвалах и славословиях. Здесь все жалуются на препятствия анонимного характера, один говорит, что транспорты с артиллерией задерживают на железной дороге, чтобы не допустить их прибытия, другой ругается на недостаточную предварительную подготовку, третий говорит, что еще слишком мало боевых припасов, четвертый, что вооружения незакончены, пятый, — что все уже на месте, только нет приказов стрелять. При этом люди мерзнут и заболевают, война затягивается, нейтральные державы вмешиваются в наши дела, так как им это надоело, а Франция вооружается сотнями тысяч ружей из Англии и Америки. Все это я проповедую ежедневно и после этого люди утверждают, будто я являюсь виной затяжки, которая может повлечь за собой смерть многих честных солдат, и совершается лишь для того, чтобы заслужить похвалу заграницы за

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии