Мысль — твой враг

В: Каким был бы человеческий вид, не обладай мы такого рода мышлением?

О: Возможно, мы бы вымерли и природа создала бы на этой планете более совершенный человеческий вид. Можно только гадать. Мне в частности не нравится человеческий вид этой планете. Мы будем делать что угодно, чего не будут делать животные. Выживание одной формы жизни за счёт другой формы жизни — сущность природы. Но мы убиваем другие виды ради идеи.

В: Мы также убиваем ради идеи самих себя.

О: Безусловно, и других тоже. Но вы не видите такого поведения у других форм жизни, других видов на планете. Мы убиваем за идею. Само основание нашей цивилизации и культуры базируется на идее того, что ты убиваешь и тебя убивают, сперва во имя бога, что возведено в символ церковью и другими религиозными институтами, а затем во имя политических идеологий, что возведено в символ государством. Вся основа культуры возведена на идее, что убиваешь ты и убивают тебя.

В: По правде, мы этого не признаём. Мы говорим, что наша культура основана на идеях гармонии.

О: Я так не думаю. Мы стремительно движемся в направлении всеобщего уничтожения. Каким-то образом мы очень сильно поверили в то, что мысль, помогшая нам создать всё, что вы видите и чем очень гордитесь, поможет нам изменить ход событий. Эта вера, я подчёркиваю, неуместна. Каким-то образом мы обзавелись верой, что это средство, мысль, помогшая нам стать тем, чем мы стали, поможет нам создать лучшую, более счастливую жизнь на планете.

В: Но как нам выбраться, раз мы движемся к катастрофе?

О: Все ваши открытия придают дополнительный импульс разрушению. Все, потому что этими открытиями движет цель поддержания непрерывности, существующего положения вещей.

В: Есть ли шанс, что человеческий вид со временем поймёт это и сменит курс, и если такое изменение действительно произойдёт, каким оно могло бы быть?

О: Я бы сказал, что шанс ничтожен. Видите ли, мы обречены. (смеётся) Как я сказал в начале, мы заблудились в джунглях; мы испробовали все возможные способы спастись. Но каким-то образом всё ещё есть слабая надежда на то, что есть способ выбраться из джунглей. Но нам остаётся лишь остановиться и позволить происходящему свершаться.

В: Но как мы можем остановиться? Что нам поможет остановиться?

О: Вы не можете остановиться. Вы не можете остановиться по причине страха потеряться навсегда. Но похоже, у нас нет чувства, что мы ни черта не можем сделать, чтобы выбраться из джунглей.

В: Вы не двигаетесь таким образом?

О: Да, конечно. Тогда в действие вступает то, что есть, и, наверно, даёт вам возможность жить среди всей этой жестокости. В такой жизни есть своя прелесть. Она вообще не приводит ни к каким конфликтам с обществом. Вы даже не хотите ничего менять. Потребность в переменах порождена вашей отчуждённостью. Как только вы думаете, что можете изменить себя, тут же возникает потребность изменить мир. Но это человеческое тело не заинтересовано в изучении или знании чего-либо. Всё, необходимое для выживания этого живого организма, уже здесь. Он потрясающе разумен, и всё собранное и накопленное нами с помощью нашего интеллекта, не идёт с ним ни в какое сравнение.

В: …в сравнение с разумностью тела?

О: Да, разумностью тела. Оно знает. Одна из вещей, которую я всегда выделяю и пытаюсь донести до интересующихся, заключается в том, что человеческий мозг не заинтересован ни в чём из того, в чём заинтересованы мы, что навязала нам культура, ни в чём из её идеализаций и умонастроений. Мозг настолько туп, что вы удивитесь. Его не интересуют никакие переживания никакого рода. В чём он заинтересован, так это в том, чтобы помочь телу работать разумно и здраво.

В: Вы говорите о мозге?

О: Да, о мозге. Но, к сожалению, мы стали пользоваться мозгом не по его естественному назначению. Мозг не творец. Он лишь реагирует на раздражители. Механизм, который мы в него поместили посредством нашего образования и культуры, заставил нас поверить, что он творец. Ни одна из думаемых нами мыслей не самосоздана. Ни одна из них не спонтанна. Они всегда приходят снаружи, и единственная роль мозга заключается в интерпретации этих ощущений, интерпретации, необходимой для выживания живого организма. Он не заинтересован ни в каком духовном опыте или чём-либо ещё, в чём заинтересован ум (ум как в прямом, так и в переносном смыслах). Фактически, я вообще не вижу никакого ума. Ум интересует лишь чувственность. Так все религиозные переживания по своей природе чувственны. Лишь ум заинтересован в духовных переживаниях: блаженстве, сострадании, истине, реальности и всём таком прочем. Но тело, живой организм, не интересует ничто из этого, он лишь реагирует на раздражители.

В: Если мозг сотворён разумом тела, то с каким родом творчества соотносится мысль?

О: Творчество, о котором вы говорите, никоим образом не связано с творчеством жизни.

В: Каков источник творчества и есть ли творчество в природе?