Мышление. Системное исследование

Но дальше он совершает методологическую по существу ошибку, утверждая, в каком-то смысле, эти инварианты и универсалии «второго уровня» в качестве инвариантов и универсалий «первого уровня». Вторым уровнем в его теории становятся «сновидения», «оговорки», «ассоциации» и т. д. – именно их З. Фрейд предлагает считать содержательной реальностью психической травмы, что является достаточно грубым теоретическим допущением и никак не согласовывается с фактической реальностью. Третьим уровнем становится сложная сеть теоретических представлений о влечении сына к матери, страхе кастрации, господствующих в нас силах «влечения к жизни» и «влечения к смерти», что, в совокупности и в конечном итоге, раздавливает изначальный, так сказать, «инсайт» реальности, сворачивая всю эту систему реконструкции фактической реальности в «черную дыру» некогда популярных представлений.

Заключение

Не только нелепо, но и невозможно создать подлинно научную дисциплину, которая была бы лишена внятной практической направленности. Данный прагматизм, впрочем, это не столько вопрос целесообразности, сколько самого существа науки – не обращаясь непосредственно к практике, мы не можем адекватно реконструировать фактическую реальность, а лишь создадим «еще какие-то», в череде других, представления о реальности, что, как мы понимаем, лишено всякого смысла. Таким образом, практика необходима научной дисциплине вовсе не для обоснования ее затрат на соответствующие исследования, а потому что только практика и может поверять состоятельность наших моделей фактической реальности.

Таким образом, нам не следует думать о методологии просто как о «методологии познания» или даже о «методологии мышления» как такового (в общепсихологическом смысле). Мы должны понимать под методологией фактические способы создания инструментов, обеспечивающих нам наиболее эффективное взаимодействие с фактической реальностью. По сути, речь идет о способах создания таких интеллектуальных объектов, которые позволяют нам с максимальной эффективностью реконструировать фактическую реальность. Причем именно сама успешность соответствующего методологического инструментария, используемого при решении конкретных задач, и является единственным критерием целесообразности той или иной модели реальности.

Действительность – это всегда и только интеллектуальные объекты, а все, с чем мы в принципе имеем дело, – это интеллектуальные объекты. Из этого следует единственный вывод: методология работы с интеллектуальными объектами – и есть наша цель.

* * *

Когда я садился за этот текст пару недель назад, казалось, мне предстоит свернуть гору. Но вот текст написан, я оборачиваюсь назад и вижу, что мне удалось сдвинуть с места лишь маленький камушек. Понятно, что впереди по-прежнему сплошные горные хребты… Но я утешаю себя – теперь, по крайней мере, понятно, из чего они состоят.

Что такое мышление наброски

От автора

Наивно было бы полагать, что мы можем дать удовлетворительное определение понятию «мышление». Следуя этим путем, мы в лучшем случае сформулируем лишь некое непрактичное представление «о мышлении». Но от подобного определения, даже если мы им, в конце концов, удовлетворимся, будет мало проку.

Нам необходим инструмент, точнее даже – инструкция к инструменту, который мы уже, очевидно, как-то имеем, но не вполне понимаем, как же им правильно (с максимальной эффективностью) пользоваться.

Без этой инструкции само мышление (мышление как инструмент) не является еще мышлением в строгом смысле этого слова. Так что эта инструкция – не просто «правила пользования» мышлением, она, по существу, должна буквально создать мышление в качестве инструмента, придать мышлению статус собственно мышления.

Более того, по всей видимости, в результате этого исследования мы получим не одно «мышление», а несколько разных типов мышления. Точнее говоря, нам предстоит понять, каким образом нечто, что следует называть собственно «мышлением», может работать в разных режимах – то есть с использованием разных дополнительных средств (языка, образов, схем, инвариантов и т. д.).

Впрочем, прежде нам нужно выделить мыслительный процесс (в строгом смысле этого слова) из всех иных форм психической деятельности, которых, судя по всему, немало, – показать, что на самом деле мышлением не является. Мы таким образом должны очертить область, где происходит то, что следует называть собственно «мышлением». Не определить ее, а именно показать это от противного – показать, почему нечто не является мышлением и должно быть отставлено, если мы хотим думать мышление как таковое.

В конечном счете мы отвечаем на вопрос: что есть «мышление» на самом деле? Что есть собственно «мышление»? Как думать свое мышление?

Часть первая: Интеллектуальная активность, мышление и «тот, кто думает»…

§ 1