Мышка для Тимура

— Мышь, блять! — рычит Тимур с досадой и идет ко мне. Быстро так идет, с выражением на лице прямо!

Я не теряю времени даром, на месте тоже не стою.

Отбегаю подальше, кричу:

— Не подходите, Тимур Анварович! В полицию заявлю на вас, за харрасмент и домогательства! Понятно?

— Мышь, вернись! — злится он и продолжает двигаться ко мне, показывая, до какой степени ему плевать на мои угрозы! — Поговорим!

— Нет! Мне с вами не о чем говорить! Если еще раз подойдете, буду жаловаться! Вашему брату! Вот!

Удивительно, но упоминание о генеральном тут же включает мозг у этого питекантропа.

Значит, не весь в спинной утек!

Торжествующе усмехаюсь и, развернувшись, бегу обратно на рабочее место.

— Мы еще поговорим об этом, Мышь! — кричит вслед Тимур, и я прощаюсь с ним всем известным жестом любви к ближнему. Потому что только любя можно пожелать пойти по всем знакомому эротическому направлению.

Размечтался… Поговорим мы… Не о чем! Он меня, похоже, за продажную девку принимает. Непонятно, с чего. Упоминал Руса… Может, он вместе с его бывшей чего-то напел… Ну так ему же и хуже! Кто-то напел, а он тут же поверил! И в тот же вечер переспал с другой женщиной! На нашей с ним кровати! Он — еще больший подлец, чем я думала! Просто удивительно, насколько они с братом не похожи. Темирхан Анварович произвел впечатление порядочного человека… Хотя, учитывая сколько раз я ошибалась в людях…

Делаю пометку мысленно, проверить вечером, как там Майя. Верно ли сказал Тимур, правильно ли я поняла?

Ну и с заявлением на увольнение не затягивать… Чем быстрее я сбегу из «Булат-Строя», тем целее будут нервы.

Сволочь какая… Деньги он мне… Гад…

Смаргиваю слезы досады, забегаю в кафе и, не отвечая на вопросы администратора, несусь сразу в туалет. Мне надо умыться, убрать кровь с губ… И бешенство из глаз.

Завтра. Завтра я подам заявление на увольнение…

Телефон звонит настолько неожиданно, что вздрагиваю и нажимаю на трубку.

Незнакомый номер.

— Вероника? — голос говорящего мне незнаком, — у меня информация по вашим родным… Они не погасили вовремя долг, и вы, как лицо, которое они указали в главных контактах…

Когда сносит крышу

Она идет по коридору, толкает перед собой тележку со всякими рабочими приблудами для уборки номеров. Светлые волосы заколоты аккуратно, но, если приблизить изображение, а я это делаю постоянно, то заметно, что непослушные пушистые кудряшки выбиваются на висках и затылке… И смотреть на это больно физически.

И на то, как она шустро ножками перебирает, обутыми в удобные мягкие тапочки, чтоб легче было бегать по этажу и номерам.

Худенькая такая, длинноногая. Идет, поглощенная своими мыслями, выражение лица задумчивое…

А я, как маньяк, не могу взгляда от нее оторвать. Смотрю, постоянно приближая изображение на экране.

Парни со смены, наверно, вообще в догадках теряются, что с их начальством произошло…

А с начальством произошла блядская катастрофа под названием «Снос крыши».

Причем, что самое херовое, начальство прекрасно понимает это все, осознает проблему…

И ничего, вообще ничего не может поделать!

Она идет по коридору, задница худенькая, но очень аппетитная… И талия, обвитая ремнем форменного халатика, узкая. Я ее легко перехватывал двумя ладонями.

Мне нравилось.

Так легко вспоминаются картины из нашего, типа, безоблачного прошлого…

Горячие утренние пробуждения.

Мне нравилось ее будить сексом. Мягкую, томную со сна, теплую такую… И практически моментально готовую. Я, дурак, думал, это только на меня у нее такая реакция. Дурак. Дурак.

Я ее сначала мягко трогал пальцами, с удовольствием погружаясь в нежную мякоть… Дожидался, когда проснется, прогнется со стоном, пробормочет что-то протестующе-жалобное…

В нее именно в этот момент хорошо было входить — еще не особо готовую, но уже мокрую. И потом, навалившись, обездвижив полностью, долго и сладко трахать, словно в полусне, словно все происходящее — это продолжение ночи… И все это — медовость, кайф невероятный, никогда в жизни не испытываемый ни с кем больше, податливая, нежная девочка подо мной, моя, моя, до самых кончиков аккуратных пальцев на ножках — моя…

Словно солнечными лучами пронизанное счастье.

Каждый раз после таких воспоминаний накатывает дурная, разрушающая ярость.

Потому что счастье, кайф, это все было, оказывается, ненастоящим.

Просто я, как и все другие мужики, над которыми раньше смеялся, попал.

Офигенно попал, как сказала бы сестренка двоюродная, феерически.

Сам не ожидал, не думал ни о чем таком, умным себя считал. Считал, считал — и просчитался…

Как она умудрилась меня так обыграть? Как сумела за какую-то гребанную неделю просто свести с ума?

И, главное, до сих пор не понимаю, почему сорвалась в итоге? Если настолько четко все продумывала. Все свое поведение, жестко и холодно… Рационально.

Она ведь не просила ничего никогда. Сам все давал. Не спрашивал. Навязывал даже. Она только принимала, настороженно и, типа, неумело.

Вот эта неумелость, эта чистота, как теперь выясняется, показная, мне крышу и сорвала, наверно.

Причем, как сейчас понимаю, с самого первого раза, с нашей первой встречи.