Мыш и его Пёс

У каждого из министров была семья и свой штат прислуги, и все они проживали в замке. Запомнить их всех у Флая никак не получалось, но, к счастью, на каждой встрече с министрами присутствовал либо Даниель, либо его секретарь Жак, которые подсказывали Флаю нужные имена. Гораздо сложнее Мышонку было, когда он встречался с кем-то в коридорах замка. Он не всегда мог вспомнить, чья эта жена, дочь или сын, хотя уже умело скрывал это за обаятельной улыбкой.

Самым трудным, с чем пришлось столкнуться Флаю в первые дни, оказались похороны Анабель и выход к народу Нэжвилля. Похороны были в фамильном склепе в замке, спустившись в который Флай сразу же почувствовал присутствие летучих мышей. Не удержавшись, он пошёл туда, где они находились, совершенно не задумываясь о том, в какое положение себя ставит. Шепард бросился за ним и, схватив за руку, притащил обратно. Флай увидел, как перешёптывались дамы в тёмных вуалях, и ему стало не по себе. На следующий день Даниель доложил Флаю, что на главной площади Нэжвилля собирается народ. Все желали увидеть своего нового короля. Когда Флай покинул замок, специально для него подали паланкин. Шепард шёл рядом. Носильщики обошли площадь и подошли со стороны ратуши. Там уже выстроился целый ряд охраны. Шепард подал Флаю руку, и тот вышел из паланкина. На подкашивающихся ногах он пошёл вперёд. Мышонок боялся, что вот именно сейчас ему откажут ноги, и он упадёт на глазах всего народа. Шепард боялся того же самого. Он шёл совсем близко, готовясь в случае чего подхватить Флая. К счастью, ноги позволили Мышонку дойти до того места, на котором должен был стоять король. Он не знал, что именно от него ждали люди, поэтому просто улыбнулся и легко помахал рукой. Оказалось, что этого было достаточно. Толпа загудела, кто-то крикнул «да здравствует король!» и остальные подхватили этот крик. Ноги всё-таки отказали, но в тот момент, когда Флай уже сел в паланкин.

Мышонок опасался, что подобное может повториться, но в присутствии кого-то из министров или других придворных, а ведь никто из них не знал о болезни короля. Однажды вечером его опасения подтвердились. Даниель доложил Флаю, что в тронном зале будут выступать придворные музыканты и что им будет очень приятно, если его величество почтит их своим присутствием. Флай согласился. Среди находящихся в зале Мышонок узнал супругу министра торговли госпожу Аделаиду Шварцберг, её дочь, юную Камиллу, супругу командующего Мари Гарен и двух её сыновей: Антуана и Клермона. Послушать музыку также пришли брат и сестра Латимор и Жюль, который, по его словам, и уговорил капитана пойти. Флай сидел на троне, Шепард стоял рядом. Музыка была очень красивой и мелодичной. Мышонку нравилось, а Чен откровенно зевал. Один из юношей, кажется Антуан, подошёл к Камилле. Они начали переговариваться о чём-то, и девушка всё время хихикала, периодически бросая взгляды в сторону короля. Флаю от этого становилось не по себе. Ему казалось, что они говорили о нём.

– Скажи, Шеп, со мной всё в порядке? – тихо спросил Мышонок.

– В каком смысле? – не понял амарго.

– Ну, внешне. Одежда, причёска.

– Нормально всё. А чего ты?

– Мне кажется, они надо мной смеются.

– Да ну. Но если бы и так, тебе-то что до них?

– Я так не могу. Мне неловко.

– Так спроси, чего они там ржут. Ты имеешь полное право.

– Не могу. Я боюсь.

– Ну, хочешь, я спрошу?

– Спроси. От моего лица.

– Лады, – кивнул Шепард. – Эй, господа, король интересуется, что, музыка такая весёлая, да?

Флай едва не прикрыл лицо ладонью. Камилла смутилась, а Антуан, посмотрев прямо на короля, проговорил:

– Я всего лишь рассказывал госпоже Шварцберг последний анекдот. Об одном рабе, которого вдруг сделали господином. Очень смешно.

В этот момент Мышонок понял, что ноги его не слушаются. Он сидел, поэтому никто этого не видел. Флая бросило в жар, на лбу выступила испарина.

– Действительно смешно, – прочистив горло, громко сказал он. – Но я знаю гораздо более смешную историю. Как один господин за излишнюю болтливость был превращён в раба. Не слышали?

– Нет, ваше величество, – тихо ответил Антуан. Его мать явно хотела что-то сказать, но этикет запрещал ей вмешиваться в беседу короля с другим человеком.

– Вы тоже хотите рассказать анекдот, госпожа Гарен? – спросил Флай.

– Нет, ваше величество, – ответила она. – Думаю, что и мой сын не станет более рассказывать ничего подобного.

Флаю очень хотелось уйти, но он не мог сделать этого физически. Он видел, какими взглядами его одарили капитан, Грейс и Жюль. Они поддержали его. Это придавало сил.

– Шеп, – прошептал Флай, вцепившись в подлокотники трона, который представлял собой кресло на пьедестале, – у меня ноги. Но я сижу. Я досижу.

– Я рядом, – кивнул Шепард.

Буквально на следующий день Флай столкнулся с Камиллой в коридоре. Он был уверен, что девушка искала встречи с ним.