Мыс Иерихон

Усевшись на стул, он раскрыл книгу. В ней желтым фломастером были выделены отдельные части текста, а на полях мелким почерком были написаны комментарии к этим отрывкам. Я вся сжалась. Мне было известно, что единственными людьми, которые делают подобное, являются неизлечимые маньяки и полоумные участники движения за выживание, скрупулезно анализирующие Библию в поисках указаний, которые касались Апокалипсиса.

— Тут есть кое-что интересное. Эта малышка Роуэн поджаривает мозги парня, не извлекая их из черепа, она просто пронизывает его взглядом. — Его собственный взгляд тем временем внимательно изучал меня. — Это то, что вы хотите сказать миру? Мужчины должны неукоснительно следовать заданной им линии, иначе женщины поджарят им мозги.

Он сделал еще одну затяжку.

— Вы играли с моей головой. Предполагалось, что вы будете молчаливым партнером, посредником между мной и тем человеком, который должен со мной расплатиться. Вместо этого вы присвоили деньги и оставили меня в дураках.

Молчаливый партнер. Бог мой! Не была ли другим таким молчаливым партнером Бриттани Гейнс, которая теперь умолкла навсегда? Мне стало не по себе. Я вдруг почувствовала зловонный запах морга, и перед моими глазами встало перерезанное горло Бриттани. Надо как-то выбираться отсюда. Живой.

— Я…

— Не прерывайте меня.

— Только…

— Ни одного слова.

Никакая информация, удостоверяющая личность, и никакие объяснения не удовлетворят его. Во всяком случае, после того, как он провел это… «исследование».

— Вы сказали Мерлину, что вас зовут Роуэн. Имя явно вымышленное. Да, возможно, вы на самом деле являетесь Эван Делани. Или это ваш литературный псевдоним. — Он сдавил сигаретку пальцами. — Что я знаю наверняка, так это то, что вы подвизаетесь в сфере развлечений.

Он повернул мою книгу, взглянул на корешок и прочитал:

— «Арктурус», — после чего искоса посмотрел на меня, как смотрит профессор права, требующий правильного и четкого ответа.

— Это издательство, — пояснила я.

— Филиал «Спиллхаус медиа»?

— Да.

— Которой, в свою очередь, владеет группа «Ви Зет Джи».

Какое это имеет отношение к делу? Куда он клонит?

— Она владеет радиостанциями в США и Канаде, а также принимает частичное долевое участие в кинематографических компаниях и звукозаписывающих фирмах, располагающихся в Голливуде и Нашвилле.

Это было для меня новостью. У меня затряслись ноги. Я взглянула на журнал и на его горящие глаза.

— Это один из крупнейших североамериканских увеселительных конгломератов. Вам казалось, что мне не удастся вывести вас на чистую воду? У меня диплом экономиста, черт бы вас всех побрал! Я снабжал наркотиками половину Исла-Виста через свой студенческий клуб, когда мне было всего девятнадцать лет.

Он отодвинулся и опять начал копаться на кофейном столике. Наконец он достал оттуда компакт-диск и швырнул его мне. Я неуклюже поймала его. Это был последний альбом группы «Джимсонвид».

— И диски «Джимсонвид» относятся к фирме, использующей в качестве товарного знака этикетки с символикой Королевского хайлендского полка — «Черных стражей». И эта фирма также входит в конгломерат, который владеет и вашим издательством. Я аккуратно выполняю свою работу, ребятишки.

Я с отчаянием смотрела на него, задавая про себя вопрос: «Ну и что?»

— Я…

— Никаких извинений. Сделка не состоялась, так что вам придется вернуть мои деньги. Вам понятно, черт побери?

— В данном случае я бессильна.

Прайс стремительно вскочил со стула. Секунду спустя он набросился на меня, схватил за волосы и сунул мне между ног свое колено.

— Не стройте из себя идиотку, женщина, — сказал он и нацелился в мою щеку сигареткой с марихуаной, которая была у него в руке. — Мне были обещаны записи и особое внимание.

— У кого?

— Вы потрясающе глупы. У продюсера Слинка. Мне обещали также фирменные наклейки на диске, три альбома, небольшое турне. Участие. — Окурок то приближался к моему лицу, то удалялся от него. — Пятнадцать тысяч долларов одними взятками, но я не получил ничего.

Он щелчком бросил окурок в меня. Я загородилась руками. Окурок обжег мне ладонь и упал на платье. Я стряхнула его и раздавила на полу.

Прайс навис надо мной.

— Я не собираюсь всю жизнь болтаться в Санта-Барбаре и нанимать оркестры для выступлений в «Элкс-Лодж» и на окружной ярмарке. У меня настоящие певцы, артисты, которые сделают мне имя в этой сфере деятельности. И я платил им за их работу настоящие деньги. А вы использовали меня как пассивного педераста. Вы сорвали мне сделку, — сказал он, указывая на меня пальцем. — И кому же вместо меня платит «Ви Зет Джи»? Вам. — Он схватил мою книгу. — Оплачивает вашу сделку с издательством. Так что для того, чтобы компенсировать мои потери, вам придется перевести свой гонорар за книгу мне, книжонка поганая и переплет бумажный, — продолжал он, листая страницы. — По самой низкой оценке гонорар должен составить семь тысяч. Прибавьте к этому исходные пятнадцать плюс три тысячи в качестве процентов. Получится, что вы должны мне двадцать пять тысяч долларов.