Морщась от горечи, Клим съел еще две лепешки. Острое ощущение голода притупилось, и он потянулся было за третьей, но Потапов остановил его:
- Хватит, милок! Закиру оставь…
И не только лепешки из кедровой коры пришлось есть в кажущиеся бесконечными долгие зимние месяцы. Потапов научил товарищей, как готовить из прожаренных кедровых шишек запеканку и даже студень, сваренный из оленьего мха.
И все он делал не торопясь, с шутками-прибаутками, будто всю жизнь только этим и занимался.
- Сегодня, братки, как-нибудь, а завтра с блинами, - улыбался он то Закиру, то Климу - всем вместе им бывать не приходилось: кто-то из них всегда был на границе у Большой зарубки.
3
С час, если не больше, добирался Клим от «Пятачка-ветродуя» до площадки «Здравствуй и прощай». Хорошо еще, что днем не было очередного снегопада.
Откинув полог, прикрывавший вход в чум, он прополз внутрь. Пахнуло теплом, в нос ударил перемешанный с дымом запах мяса. Только сейчас окончательно поверилось, что сержант сказал правду.
Закир сидел у окруженного земляным валиком пылающего очага и, обхватив руками колени, тихонько раскачивался. Над очагом висел котелок, в котором бурлил суп, распространяя дразнящий, самый лучший, самый желанный в мире аромат.
Сбросив движением плеча автомат, скинув шапку-ушанку, торопливо стянув меховые рукавицы, Клим пробормотал словно в лихорадке:
- Барана убили?
- Отдыхай, дорогой, кушай, пожалуйста! - сказал Закир, помогая товарищу снять полушубок.
В отблесках колеблющегося пламени на лице Закира еще резче обозначились обтянутые загорелой, обветренной кожей скулы, впадины на висках и на лбу, ввалившиеся щеки.
- Эх, соли нет!..
Снедаемый нетерпением, обжигая дрожащие пальцы, Клим налил в алюминиевую тарелку супу и, поддев вилкой, извлек из котелка большую кость с куском дымящегося мяса.
- Ну и баран, целый бык!
- Кушай, пожалуйста! - повторил Закир, взял отпотевший автомат товарища, начал обтирать его тряпочкой.
- Вы… вы… - Догадавшись вдруг, Клим бросил мясо обратно в котелок. - Вы достали из ущелья Зорьку? Это же конина!
- Совсем ребенок стал, - спокойно сказал Закир. - Ай, какой ребенок! Зачем кричишь? - Он достал из вещевого мешка спичечную коробочку, открыл ее. - Бери, пожалуйста! - и высыпал на ладонь притихшего Клима щепотку соли.
- У тебя осталась соль?
- Зачем торопиться? Много соли ешь - кровь жидкая станет, совсем как вода. Кушай, пожалуйста! Конина бик якши, хорошо!
И в самом деле, к чему терзаться, что они съедят то, что осталось от Зорьки? Ведь они не убивали ее, она сама разбилась. И как это Федор и Закир умудрились достать ее со дна пропасти?
Пересилив себя, Клим отхлебнул жиденького горячего бульона. Давным-давно не пробовал ничего более вкусного! Он с жадностью опорожнил тарелку, почти не жуя, давясь, проглотил порядочный кусок жилистого, жесткого мяса - немолода уже была работяга Зорька! - с наслаждением обсосал кость. Вовек не испытывал он чувства такой блаженной сытости…
Клим разулся, растянулся на лежанке. Хорошо! Не такая уж плохая штука жизнь! Эх, написать бы когда-нибудь картину «Заслон у Большой зарубки»! Пограничника, стоящего в яркий солнечный день над суровыми, сверкающими горами на «Пятачке-ветродуе». У пограничника вдохновенное, гордое и смелое лицо.
- Автомат почисть, - вернул Клима с небес на землю голос Закира. - Сержант придет, проверять будет, ругать будет.
Пришлось встать, почистить автомат, а заодно уж и пряжку ремня, и пуговицы на гимнастерке, и звездочку на шапке. Потапов все проверит, везде углядит.
Долго ли еще они будут жить здесь, в снежном плену? Впереди еще половина января, февраль, март, половина, а может быть, и весь апрель. Закир говорит, что раньше весны новый мост едва ли построят. Наверно, на заставе давно решили, что они погибли. Возможно, так и написали маме; а если и не написали, то что она думает, бедная, не получая от него писем?
Невеселые мысли теснились в голове. Что это за жизнь, если ты, человек, сознательное существо, царь природы, каждый час, каждую минуту только одного и хочешь: есть, есть есть!..А ведь кто-то где-то смеется сейчас; кто-то где-то читает стихи, слушает оперу; кто-то где-то целует любимую… На заставе, наверно, сейчас смотрят какую-нибудь кинокартину…
- В шахматы будешь играть? - спросил Закир.
- Не хочу, - буркнул Клим.
- А как думаешь, кто победил в матче: Смыслов или Ботвинник? - снова спросил Закир. Он был заядлый шахматист и довольно сносно вырезал фигуры из корня арчи.
- Надоел ты мне со своими шахматами! - с досадой поморщился Клим. - Не все ли тебе равно, кто победил, - важно, что чемпионом будет наш, советский гражданин.
- Почему - все равно? - удивился Закир. - Я за Смыслова болею, хочу, чтобы Вася был чемпионом.
Ничего, ровным счетом ничего не знали Клим, Закир и Федор о том, что происходит в огромном мире! Возможно, в Корее снова началась война: американские марионетки грозились пойти в новый поход на север. Возможно, во время великого противостояния Марса ученые выяснили, есть ли на Марсе жизнь. Возможно, Михаил Шолохов закончил уже роман «Они сражались за Родину».