Мы живы!

— Я и говорю, что это лишь далекая цель, — сказал Такаси, — которая не факт, что вообще осуществима. Но я считаю, что это стоит наравне с вопросом выживания. Даже так скажу. Это последовательность для достижения более-менее нормальной жизни. Бегать всю жизнь от зомби, при этом постоянно где-то добывать хоть какую-то еду, мне не кажется нормальной жизнью. Я хочу чтобы мои дети выросли здоровыми и сильными. А не влачили жизнь оборванцев. Как-то так.

«Вот! Опять эти переглядки! Что они задумали?» — подумал Такаси, смотря на Рэй и Саэко.

— Такаси прав, — вдруг заговорила Сидзука, — дети должны получать нормальную еду, чтобы вырасти здоровыми.

Её тон был удивительно (для неё) серьезен. Прямо будто это не Сидзука, а умудренная жизнью жена главы какого-нибудь клана. Даже несколько жутковато сделалось от такой перемены в поведении вечно легкомысленного доктора. Элис вон глаза аж округлила.

— Япония — остров. — сказал Такаси. — И существенная часть еды, это морепродукты. При отсутствии солидного добывающего флота, наша страна обречена. Места мало и с земли прокормиться, в смысле в достаточной мере, мало кто сможет. Поэтому и я подумал про материк.

— А почему именно Россия? — спросила Сая, — Почему не Китай или та же Корея?

— Кто нибудь знает китайский или корейский? — спросил в ответ Такаси. — Это я молчу, что плотность населения, особенно в прибрежной зоне, у них не отличается от нашей. И оружие. Оно ключевой момент. У русских в этом регионе довольно много военных частей, а значит и складов. А людей, повторюсь, гораздо меньшая плотность. Так что я думаю, нам удастся обзавестись стволами… Не так тяжело.

— Хорошо, Такаси, — Саэко встала, — ты видишь, что примерно нужно делать. В такие времена, это уже весомый шанс выжить. Я с тобой.

«Мать, что за поклон!? Это же…»

В этот момент Саэко распрямилась и ее глаза весело блеснули.

— Позаботься обо мне, Такаси, — с поистине Сидзуковской интонацией сказала мечница.

— Это… — сказал неуверенно парень, — Ага.

==== 4 глава ====

Кровать на втором этаже, рядом с балконом, осталась за караульными. То есть за Такаси и Котой. И, отстояв свои пять часов, Такаси пришел подымать товарища, чтобы занять его место… И обнаружил, что того используют в качестве дакимакуры!

— Нет ну это, в конце концов, просто обидно! — пробормотал Такаси, наблюдая ТРИ! пары ног, высовывающихся из-под одеяла.

Парню остро захотелось вытворить что-нибудь эдакое. Например, жахнуть очередью в потолок! Подавив в себе недостойную настоящего мужчины зависть (и сделав отметочку в своём журнале регистрации мелких завистливых пакостей), Такаси полюбопытствовал, кто же это еще решил «побояться». И озадаченно хмыкнул.

— Как бы… — протянул Такаси. — Ну ладно.

Второй пассажиркой экспресса «Хирано», оказалась Элис. Вот уж кого трудно было подозревать в брачных планах, так это ее. Похоже девчонка реально боялась. Ну и она весь день с Аей бегала, чем-то пленила ее «летчица». А если учесть, что Ая в свою очередь, постоянно терлась рядом с Котой… У-у! А не договорились эти две оторвы до чего-нибудь запретно-волнительного на волне личных переживаний?

Хирано по-честному проснулся. И даже вполне серьезно пытался встать и заступить. Но не тут-то было! Нежные девичьи руки добычу держали, похоже, надежней стальных канатов, а Ая так и вообще дополнительно ногами зафиксировала положение своего средства обогрева. Такаси в этот момент сделалось как-то неловко, было полное ощущение, что он тут свечку придерживает. Уж больно интимно все выглядело. Ну, матка боска! Теперь до утра что ли стоять?

— Котик, ну еще чуть-чуть, — пробормотала сонная Ая, обвивая руками шею парня и утыкаясь носом ему в плечо.

Кота сделал большие глаза, смотря на Такаси. А тот показал большой палец в знак полного одобрения, а другой рукой два пальца в сопровождении удивленного выражения лица. И беззвучно, одной артикуляцией произнес слово «Мужик!». А Кота, озадаченно наблюдающий за всей этой пантомимой, похоже только сейчас понял, что их в кровати трое! Вздрогнув, он побледнел так, что даже в полумраке это вышло заметно, посмотрел на еще одну пару рук, что вцепилась в него и медленно повернул голову.

Сценка из немого кино у Коты вышла прям по Станиславскому. Такаси захотелось аплодировать и кричать «Верю!». А еще он уже открыто, пусть и беззвучно, ржал, зажимая рот рукой и смахивая слезы. А уж когда Кота рассмотрел, кто там вторая, Такаси хрюкая, согнулся от разрывающего смеха и, махнув рукой, показав, что будет на балконе, буквально выкатился из комнаты.

Через несколько минут, взъерошенный, все еще в некоторой прострации, следом вылетел Кота и с круглыми глазами испуганно выдохнул:

— Я не знал! Клянусь, Такаси! Честное слово!

Такаси ухмыльнулся. Предвкушающе, потому что протокол «немножко нагадь успешному» уже запустился.

— А это, знаешь ли, уже неважно, — сказал Такаси, с улыбкой бытового садиста. — Факт зафиксирован! Так что девчонка отныне твоя головная, или не только головная, боль.