Мы взлетали, как утки…

Крючков и пластиковых застежек не было, две белые пуговицы и довольно тугие петли. Она прошла в туалет, которым, к счастью, был оборудован номер, и через несколько минут мы вышли из номера, сдали ключи и расспросили дневальную, как добраться до Центрального. На выходе «инвалид» внимательно посмотрел на мои петлицы: лейтенант, как и было. Ох, неспроста тут сидит этот инвалид. С регланами в руках – было жарко – мы подошли к остановке и минут пять ждали первый автобус. Движение только начиналось. В половину седьмого мы были в ангаре. Бригадир слесарей сообщил, что им осталось полчаса и что можно начинать подготовку к вылету, самолет они нам подготовят. Отнесли карты в штурманскую часть, сообщили в Кубинку, что вылетаем, я составил заявку и расписался в журнале регистрации полетов, получил каналы связи и позывной. Выходим из здания КП и идем к ангару.

Часть 5 Здесь доверяют только проверенным

Перед ним стоит автобус с военными номерами. Вошли в ангар, а там целая делегация: Щербаков привез награды и вручил их нам, нас несколько раз сфотографировали, но Щербаков сказал, что мои снимки будут отретушированы перед публикацией. И не будет указано, за какие заслуги вручена медаль Героя. Выкатили самолет, осматриваем его, еще одна делегация – Жуков остановился возле машины.

– Будешь раньше меня, займись комплектацией группы. Почему у самого не все затребовал? Голой жопой воевать собрался.

– Буду позже вас, товарищ генерал армии, у меня две промежуточные посадки – в Кубинке и в Вегайцах.

– А в Кубинке зачем?

– У меня ни одного патрона.

– Твою мать!

В бомболюки погрузили свежие газеты «Правда» и «Красная звезда», кстати, с Указом о награждении. Проследил, чтобы не напихали слишком много. Осмотрел самолет, расписался в журнале и запросил разрешение на запуск, сунув одну из газет под спинку парашюта. Неожиданно быстро получил добро на запуск и прогрев на рулежке. Меня выпроваживали, освобождая место для взлета «ПС-84» и прикрытия Жукова. У них боеприпасы, само собой, присутствовали. Взлет-посадка. Правда, на этот раз никто не сопровождал до Кубинки. Там ставлю машину на стоянку, и приходится ждать вооруженцев.

В подвале «Правды» опубликовано об аресте бывших ответственных работников Жигарева и Яковлева. Хоть и по делу, но я им не завидую, совсем.

А Ксюша прикольно смотрится с громадной пулеметной лентой для УБТ, которую ей самой приходится спускать в кабину в новый ящик. На крыльях возятся вооруженцы, раскладывая шесть тысяч выстрелов для «ультраШКАСа» и триста выстрелов для пушек. До Верайцов летим без РС. Обязательный долив топлива, стоим неподалеку, наблюдаем, как медленно это делается. Затем заправщики затирают маленькие разливы, и машина готова. Восьмерка, которая сопровождала меня сюда, усохла до пары. Так втроем и стартуем в сторону Белоруссии.

По дороге меня вовсю развлекала Аксинья. Теперь ей для этого достаточно нажать на кнопку. У меня новое кресло, и у нее – тоже. Вместо сплошной брони между кабинами толстое 68-миллиметровое бронестекло, а головы у обоих дополнительно закрыты сферическим подголовником, достаточно просторным, чтобы шлемофоном не цепляться. Надо еще переделать немецкий шлемофон под наши «папа-мамы», и будет совсем хорошо, а то в нашем «летнем» недолго и тепловой удар получить. Ксюша ржет над тем, как ее встречали в ГПУ, рассказывает смешные истории, которые произошли вчера, но в зеркале вижу, что головой постоянно крутит и осматривается. Доклады об обнаруженных целях идут регулярно, так что я ее не прерываю. Вообще-то мы с ней хорошо если десятком-другим фраз с момента знакомства успели перекинуться, а в остальном и я для нее, и она для меня совершенно темные лошадки. От ГПУ разговор плавно перешел к семье, она – старшая дочь, есть еще две. Жили в Крыму, а после сентября тридцать девятого отца перевели на западную границу. На заводе работает второй год, работа ей нравится, тем более что удалось осуществить мечту и начать летать, пусть и стрелком. Заканчивала аэроклуб при заводе и должна была получить удостоверение летчика, надеялась стать испытателем ЛИСа.

– А у тебя парень был?

– Был, теперь уже был, он в Каче учится. Ой, неудобно получилось, я же ему еще не написала, что замуж вышла.

– И не пиши, не расстраивай человека. Адрес у тебя сменился, поэтому никакие письма уже не дойдут. Не жалеешь, что так скоропалительно вышла замуж?

– Я не знаю, что со мной произошло. Обычно я очень долго схожусь с людьми. Здесь еще и специфика работы сказывалась. Пытался за мной ухаживать один товарищ с завода, но у нас ничего не получилось. Как стена встала. А ты ни одного знака внимания мне не оказал. Вообще. Все сухо, чисто по делу, да еще сказал, что я тебя не интересую. Я считала, что тебе худенькие не нравятся.

– Нет, фигура у тебя замечательная!

– Правда? Мне все вокруг говорят, что я худышка и грудь маленькая.

– Не маленькая, а аккуратная.

И уже нажав другую кнопку:

– Восьмой – ноль первому. Справа, час, выше два – группа самолетов.

– Ноль первый, принял, наблюдаю.