Мы встретились в декабре

Софи открывает свой телефон и прокручивает страницу вниз, чтобы показать нам фотографию самого совершенного, сдержанного, великолепного платья. Оно абсолютно в ее духе, и я понимаю, почему она клюнула на него.

— Будем надеяться, что у Рича нет других планов, — поддразнила Джен.

— Да, он мог сбежать с девушкой из соседней квартиры, пока меня не было, — шутит Софи, но мы все знаем, что этого ни за что не случится. Рич и Софи были парой с плаката — теми, кто был тверд как скала, на кого всегда можно было положиться. Джен иногда называла их мамочкой и папочкой, и я думаю, Софи втайне это нравилось. Она всегда хотела остепениться, с тех пор как мы были маленькими и вместе играли в начальной школе. Рич — идеальная пара для нее, и суть всегда была в том, когда, а не если, они поженятся. Она познакомилась с ним в университете, и с тех пор они были покладистыми (не) супругами. Я протягиваю руку и слегка сжимаю ее:

— Я так рада за тебя, Софи. И я не могу дождаться, когда заступлю на должность тети Джесс.

Джен корчит гримасу, но мы обе знаем, что она просто дразнится. Она рада за Софи, хотя и не хотела бы оказаться на ее месте. Ее страстью всегда было актерское мастерство, с тех самых пор, как она впервые вышла на сцену и сыграла главную роль в «Багси Мэлоуне» в постановке нашей начальной школы. Она работала не покладая рук, чтобы добиться того, чего она достигла, может, она и не знаменита, но у нее было несколько достойных ролей в театральных постановках за пределами Вест-Энда, и это лишь вопрос времени, когда она добьется своего большого успеха. Джен верит в себя, а я думаю, что это половина успеха.

— А что насчет тебя, Джесс? — Софи задумчиво смотрит на меня.

— Ты ведь больше не носишь траур по Нилу, не так ли?

— Джен, — говорит Софи, — если бы это было так, она вряд ли сказала бы нам сейчас, не так ли?

Я качаю головой:

— Нет, я на сто процентов определенно не в трауре по поводу окончания моих отношений с Нилом.

— Даже несмотря на то, что твоя мама считала его идеальным уловом? — Джен смотрит на меня.

Я вздрагиваю:

— Особенно не из-за этого.

Я даже не сильно расстроилась, когда узнала, что он изменяет мне с кем-то из офиса — просто слегка разозлилась, что это может сделать работу довольно неловкой. После первоначального шока, вызванного тем, что я обнаружила их вместе, я поняла, что на самом деле ничего не чувствую. Это был довольно хороший признак того, что все пошло своим чередом.

— Твоя мама просто хочет, чтобы ты остепенилась и была счастлива, — ласково говорит Софи.

— Ага, — говорю я, — и она думает, что из-за того, что Нил бросил меня ради как-ее-там из бухгалтерии, я полный неудачник как человек.

— Это не совсем так, — говорит Софи, пытаясь подбодрить меня.

— Да, это так, — возражает ей Джен, которая знает мою маму так же хорошо, как и я. — Она странным образом зациклилась на идее, что Джесс выйдет замуж, купит хороший дом и заведет двух с половиной детей и собаку. Вероятно, потому, что она поступила наоборот.

Когда я рассталась с Нилом, мама была в полном ужасе от того, что я позволила ему ускользнуть у меня из рук. Я никогда не знала своего отца, она никогда не говорила о нем, и в моем свидетельстве о рождении есть только пустое место там, где должно быть его имя, и она абсолютно уверена, что моя жизнь будет гораздо более обычной, чем ее. Это странно.

— Что она говорит о твоем переезде в Лондон? — спрашивает Джен.

— Она надеется, что я встречу хорошего мужчину и остепенюсь.

— Ирония судьбы в том, — фыркает Джен, — что твоя мать никогда этого не делала, но она хочет этого для тебя.

— Это называется перенос, — задумчиво говорит Софи. — Или что-то в этом роде. Речь идет о желании прожить ее жизнь через твою, опосредованно.

— Это называется быть полным кошмаром, — говорю я, зачерпывая ложечкой немного взбитых сливок из своего напитка и облизывая их.

— О, она не так уж плоха, — говорит Джен, которая питает слабость к моей матери, потому что она тоже актриса. Моя мать актриса, но она так и не добралась до Лондона. Вместо этого она немного путешествует и пробует различные схемы, чтобы сохранить поступление денег, в перерывах между работой в качестве артистки озвучивания или статистки на съемочных площадках. Она никогда по-настоящему не была матерью. Мне повезло, что у меня есть моя бабушка Бет, которая компенсирует это.

— Нет, — соглашаюсь я. — Думаю, будет намного легче поддерживать с ней отношения, когда я буду в девяноста милях от нее, в Лондоне, чем когда она все время будет дышать мне в затылок, желая знать, что я делаю со своей жизнью.