Мы все - осетины

Из дома напротив хлещет особенно длинная и бестолковая очередь. Все пули совершенно безобидно проходят над головами залегших грузин. Хотя самому стрелку сейчас кажется, что он поливает противника сплошной стеной огня. По себе знаю, тоже высадил магазин в белый свет, как в копеечку, даром, что на армейском стрельбище умудрялся когда-то всего двенадцатью патронами завалить и атакующего пехотинца, и выглядывающего из окопа снайпера, и пулеметный расчет. Однако стрелок с противоположного дома бесспорно достиг одной цели — обозначился в полный рост для экипажа танка. Пушка хищно дернулась, задирая ствол на необходимый угол и вдруг плюнула огнем. Я моментально оглох, в ушах поплыл колокольный звон, а с улицы горячо пахнуло пороховой кислятиной. Снаряд выпущенный с каких-нибудь полсотни метров влетел точно в окно из темной глубины которого била яркая звезда дульного пламени автомата. Взрыв, и остатки рам брызнули на землю, скатился с подоконника и задребезжал по камням автомат с неестественно выгнутым стволом. Вот и все… понеслась душа в рай… просто до одури, беспощадно и бестолково… У меня даже колени ослабли вдруг, когда я до самых печенок осознал, как просто оказывается меня убить. Всего-то и надо, чуть-чуть довернуть танковую пушку, совсем немного…

Тут мой беспорядочно блуждающий в пространстве, совершенно ошалевший взгляд зацепился вдруг за Сослана. Да, одно немаловажное дело неизвестный стрелок все-таки сделал. Своей заполошной очередью, вызвавшей пушечный выстрел, он заставил танкистов развернуть башню, выиграв для гранатометчика столь необходимые, недостававшие ему раньше секунды. Теперь ополченец легко распрямившись, вылетел на кучу щебенки словно чертик из коробочки, гранатомет уже лежал у него на плече. Танковая башня только начала неспешно поворачиваться в его сторону, и теперь подставляла ему свой левый бок, а Сослан уже готов был стрелять. «Давай, давай, родимый! Убей эту суку! Давай!» — кажется вслух орал я, а может мне это только казалось. Забитые звоном уши все равно не слышали голоса, хотя где-то внутри черепной коробки он продолжал исправно отдаваться неестественно гулким эхом.

Гранатомет взревел, пробивая даже эту шумовую завесу, пыхнул назад струей отработанных газов, и хвостатая комета выстрела понеслась навстречу танку. Полет был не долгим, ополченец бил практически в упор. С такого расстояния и я бы, наверное, не промахнулся. Огненный мячик гранаты ударил точно в основание танковой башни вспыхнув на мгновение ярким снопом искр и полыхнувшего острым языком пламени.

— Есть! Есть! Ур-ра-а! — уже не скрываясь завопил я, охваченный дикой, невозможной для нормального человека радостью.

Так, наверное, вопили первобытные охотники, когда им удавалось загнать в ловушку мамонта. И этот крик распирал им грудь, так же как мне сейчас, рвался наружу, раздувая кузнечными мехами готовые лопнуть легкие.

— А-ар! Рр-а! — вторил мне кто-то из коридора.

Из соседнего дома тоже неслись победные вопли.

Сам гранатометчик, мгновенно скользнул обратно в укрытие, лихорадочными рывками дергая притороченную за спиной вторую гранату. Чего он торопится, танку явно конец, а второго, слава богу, в пределах видимости нет? Я даже улыбнулся невольно глядя на эту поспешность нашего бывалого вояки.

Победный рев еще не растаял в воздухе, еще летел к небу на последней самой пронзительной ноте, когда получивший прямо в башню нокаутирующий удар гранатой танк, вдруг легко крутнулся, разворачиваясь к укрытию Сослана низко нависшим бронированным лбом и так чесанул из пулемета, что щебенка вихрем взлетела чуть ли не до моего окна. Ну ни хрена себе, поверженный монстр! С того места, где я стоял сейчас как раз отчетливо видно было черное пятно копоти на башне, и лохмами повисшие коробочки динамической защиты. Но это и весь эффект! Больше ничего, танк продолжал исправно функционировать.

Теперь положение нашего гранатометчика было даже хуже, чем перед началом этого смертельного поединка. Теперь танкисты точно знали о его существовании и даже могли предполагать, где он в данный момент находится. Хорошо, что хоть выковырять его из этого укрытия было явно им не под силу. Пулемет продолжал то и дело взрыкивать, злобно отплевываясь огнем, молотил по горе щебенки, но засевшего в канализационном люке Сослана его пули достать не могли. Осколочный снаряд, конечно, легко решил бы сейчас все вопросы, но для этого танку нужно было солидно откатиться назад, придавая за счет дистанции стволу пушки необходимый угол, а пока ополченец для нее был в мертвой зоне.