Мы все из Бюллербю

Анна положила на кухонный стол одеяло, а на него простынку, чтобы вытереть Черстин. А я осторожно положила на неё Черстин. Мы завернули Черстин в простынку и вытерли её, помогая друг другу. Потом мы всю её присыпали тальком. Неожиданно Черстин засунула себе в рот большой палец ноги и стала его сосать. Нам это ужасно понравилось. Ни у кого на свете нет таких красивых пальчиков на ногах, как у Черстин! Но мы были вынуждены лишить её этого удовольствия, когда стали надевать на неё рубашечку и кофточку. Потом тётя Лиза помогла нам надеть ей подгузник, потому что это самое трудное. Зато штанишки на Черстин надели мы сами. Теперь она была готова, и тётя Лиза могла её покормить.

После этого Черстин уложили в коляску, и мы с Анной пошли с ней гулять. Мы играли, будто Анна — папа, я — мама, а Черстин — наша дочка. Вскоре Черстин заснула. Однако мы продолжали катать её в коляске. Но тут домой вернулся Улле. Он сразу отобрал у нас коляску с Черстин, как будто мы хотели похитить его сестру! Он немного покатал коляску, а потом разрешил нам тоже держаться за ручку, и мы катали её втроём. Мы рассказали Улле, как Черстин сосала большой палец ноги. Он засмеялся и сказал:

— Да, этот ребёнок умеет показывать фокусы. Кто знает, может, она будет выступать в цирке, когда вырастет. — Потом помолчал немного и добавил: — Значит, она сосала большой палец ноги? По правде сказать, она сосёт его каждый день, но я рад, что вы сами это видели.

В это время Черстин проснулась и увидела Улле. Он пощекотал её под подбородком и сказал:

— Говорят, ты опять сосала большой палец?

И он снова засмеялся, ещё более довольный, чем раньше. Как будто нет на свете умнее занятия, чем сосать большой палец ноги!

Чем мы занимаемся в ненастье

Однажды я проснулась в плохом настроении. День был очень противный. Хлестал дождь, дул ветер, играть на улице было нельзя. А ещё я поссорилась с Бриттой и Анной. Накануне мы прыгали в классики, и Бритта с Анной сказали, что я наступила на черту, а я на неё не наступала.

— Раз вы такие нечестные, я не желаю с вами играть! — рассердилась я.

— Как хочешь, никто плакать не станет, — сказала Бритта.

— И упрашивать тебя тоже, — подхватила Анна.

И я ушла домой. А Бритта с Анной ещё долго-долго играли в классики. Я стояла у окна и смотрела на них из-за занавески, чтобы они меня не заметили. И думала, что больше ни за что не буду с ними играть.

Дождь всё лил и лил, мне было скучно, и я не знала, куда себя деть. Лассе и Боссе были простужены и уже три дня лежали в постели. Я пошла поболтать с ними, но они читали, и им было не до меня. Вообще-то мне хотелось пойти к Бритте и Анне, но я снова вспомнила, какие они нечестные и что я решила никогда в жизни к ним не ходить. Я спустилась к маме на кухню и сказала:

— Как скучно!

— Неужели? — удивилась мама. — Я что-то не заметила. А ты займись чем-нибудь.

— А чем? — спросила я.

— Испеки, например, лимонный пирог, — предложила мама, как будто не сомневалась, что я могу сама испечь лимонный пирог.

— Я не умею.

Тогда мама надела на меня белый фартук, повязала мне волосы белой косынкой и стала учить меня печь пирог. Она говорила, а я делала. Сначала я взбила в миске два яйца и две чашки сахарного песку. Я взбивала очень долго, потому что мне это нравится. Потом я растопила в кастрюле большой кусок масла и смешала с яйцами. А потом добавила туда муки и молока, но не помню сколько. Натёртую лимонную цедру и дрожжи я тоже положила в тесто.

Знали бы вы, как я волновалась, когда мама вынимала мой пирог из духовки! Она выложила его на чистое полотенце. Он получился светло-коричневый и пористый, как надо. Я и не знала, что, оказывается, умею печь лимонные пироги! Мама сказала, что нужно угостить пирогом Лассе и Боссе. Я так и сделала. Они ужасно обрадовались. И были удивлены, что я сама его испекла.

Потом я подумала, что, хотя Бритта с Анной нечестные, их уже можно простить и пригласить на пирог. Я написала письмо, положила его в коробку из-под сигар и свистнула, чтобы предупредить девочек, что я отправляю им письмо. В письме было написано: «Я сама испекла пирог. Приходите его есть!»

Через две минуты Бритта и Анна были тут как тут. Они тоже никак не верили, что я сама испекла пирог, но я сказала:

— Это же проще простого. Любой может испечь такой пирог!

Тогда Бритте с Анной тоже захотелось испечь пирог, и они убежали домой. Дождь продолжался, мне опять стало скучно, и я снова пришла к маме.

— Мама, мне скучно! — сказала я. — Придумай, что мне ещё сделать.

— На твоём месте я бы выкрасила стол, что стоит на веранде, — сказала мама.

Как будто я умею красить столы!

Но мама развела в банке зелёную краску, дала мне старый комбинезон и показала, как надо красить. Стол у меня получился просто замечательный!