Мы вращаем Землю! Остановившие Зло

— Вот я и говорю, — продолжал Атляков, — лезут, значит, фрицы. И вижу я со своего эн-пэ — прут на позиции моего батальона немецкие танки. Ясно как божий день: если они до нас дорвутся, от всех моих минометов останется одно только скверное воспоминание — нам против танков воевать как-то не с руки. Отходить надо, спасть материальную часть и личный состав! Звоню в штаб бригады — доложить обстановку и попросить разрешения отступить. А трубку берет не Липатенков, а замначштаба бригады, майор Коростелин. Доложил я ему — не шепотом, конечно, танки-то ползут прямехонько на нас. А он мне сонным голосом: «Чего кричишь? Какие танки?». Немецкие, говорю. «Ну и что? — отвечает. — Не знаешь, что с ними делать? Приказываю: танки уничтожить и доложить!». «Как уничтожить? — кричу я ему в ответ. — Чем уничтожить? Минометами?». Трубка молчит — то ли Коростелин там на другом конце провода снова спать завалился, с трубкой в обнимку, то ли дурь ему окончательно в голову вступила. А потом слышу: «Никаких оправданий, уничтожить и доложить, иначе пойдешь под трибунал!». И — тишина. В общем, приказ окончательный и обжалованию не подлежит. Под трибунал идти не хочется, но и умирать, сами понимаете, тоже что-то не тянет. Хорошо, что выскочили тут сбоку наши «тридцатьчетверки», остановили немцев — не дошли они до нас. Ну, за здоровье и за жизнь долгую!

Выпили. Посмеялись, радуясь, что мир вокруг уже полон запахами приближающейся весны, и что безносая снова прошла мимо. А потом снова наполнили посуду и снова выпили — на этот раз за павших товарищей.

Первую танковую армию в очередной раз вывели в резерв Ставки, но капитану Павлу Дементьеву почему-то казалось, что на этот раз отдых будет совсем недолгим. И Павел не ошибся: в первой половине марта сорок четвертого года дивизион вместе с другими частями двинулся за двести пятьдесят километров под Шепетовку — в район сосредоточения.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ТАНКОВЫЙ ПРОРЫВ

Мчались танки, ветер подымая,

Наступала грозная броня

«Три танкиста»

Посматривая на водителя, Павел вовремя заметил, что тот начинает клевать носом.

— Иди-ка ты поспи пару часов, — приказал капитан, — я сам пока поведу. Выполняй!

Тягачи шли в полной темноте, по бездорожью. Зажигать фары было строжайше запрещено, и шедшие сзади натыкались на тех, кто шел впереди, скрежетало сминаемое железо, а иногда раздавались крики боли — под слепой удар попадали люди. Командиры машин стояли на подножках, а то и сидели прямо на капотах, до цветных пятен в глазах всматриваясь в непроглядную тьму, чтобы избежать столкновения.

Первая танковая армия скрытно выдвигалась в район сосредоточения, хоронясь от воздушной разведки противника. Немцы уже знали: где концентрируются русские танки, там обязательно жди наступления, и поэтому войска двигались по ночам, стараясь как можно дольше оставаться незамеченными.

Под Шепетовкой отдыхали недолго. Оперативная обстановка на Украине позволяла окружить и уничтожить 1-ю немецкую танковую армию, а затем выйти к Карпатам. Армии Катукова — опытной, закаленной и проверенной в боях — в предстоящей операции отводилась важная роль. Некогда было ждать, пока подсохнут дороги — 15 марта 1944 года соединения армии вышли из-под Шепетовки в выжидательный район. Шли за сто километров, утопая в непролазной грязи по колено и по оси, вытаскивая танками застрявшие орудия и тягачи. Боеприпасы везли на лошадях — у Казатина было захвачено множество лошадей, и на них посадили пехоту, используя вместо седел подушки и скатанные шинели. «Мотокавалерия» шла по обочинам, напоминая средневековое войско или запорожских казаков времен Тараса Бульбы.

Сто километров прошли за два дня, невзирая на распутицу. Семнадцатого дня марта месяца главные силы армии подошли к Тернополю, а утром двадцать первого наступление началось.

Не раз и не два видел потом Павел Дементьев в сорок четвертом и сорок пятом годах начало очередного наступления русских войск, и всякий раз у него замирало сердце при виде этого зрелища.

…Тяжелые бомбардировщики — наши, русские! — шли волна за волной, грохотала крупнокалиберная артиллерия, мешая с грязью передний край обороны немцев, огненными водопадами лились потоки реактивных мин. А на рубеж атаки тем временем уже выходили танки — «КВ» и «Т-34», русское оружие, выкованное русскими руками для сокрушения Зверя. В восемь утра огневой вал артподготовки покатился в глубь немецкой обороны, взлетела зеленая ракета, и вздрогнула земля от рева мощных танковых моторов. Поле стремительно затягивалось сизой дымкой выхлопных газов: десятки и сотни бронированных машин четко и слаженно пошли в атаку. Атакующие танки казались Павлу живыми слитками металла, но теперь эта стальная лавина катилась не с запада на восток, а в обратном направлении.