Мы восстанем завтра

«Нет, я сам, сам должен сделать это! Свершить задуманное, суметь, смочь, как когда-то смогли дед и прадед. Свершить с ясностью мысли. Да, именно так! – Сейчас, в это мгновение Аркадий осознал – для того чтобы решиться, ему нужны все силы разума, а водка туманит мысли. – Вот только бы хватило твердости духа… Решиться, да, решиться… Собрать в себе всю боль, всю ненависть и превратить в ярость». – Аркадий глубоко вздохнул, закрыл глаза, вспоминая все случившееся за последние недели, и перед его мысленным взором отчетливо, словно кадры в фильме, понеслись картины виденного. Точнее, сначала пришли звуки – ТОЙ ночью, когда он проснулся от душераздирающего крика, затем был топот ног, одиночные выстрелы и новые крики. Творилось что-то странное и страшное. Он долго не раздумывал, соображал быстро – ствол из сейфа, семью в подвал гаража, дом на замок, сам на страже за кузовом автомобиля. ОНИ появились под утро, вошли в ворота, подошли к дому. Замок на двери их не остановил… Ушли быстро, удостоверившись, что в доме никого. Не мародерствовали. А зачем? Теперь все и так должно было достаться им. Он видел ИХ и теперь знал, кого опасаться. Свою семью окольными путями по полям тем же утром вывез в райцентр к бабке, но то, что успел увидеть по пути, не радовало. Вечером вернулся охранять дом и имущество. За день на улицах появились новые трупы, по всему городу гремели выстрелы. В ближайшем магазинчике «запасся» продуктами, наполнил все имевшиеся емкости водой, заперся, зарядил оба ружья. Он знал как и умел выживать. По соседству по-прежнему кричали люди, слышалась стрельба, а он, как и большинство населения страны, надеялся, что все быстро кончится, пройдет стороной, не заденет, не затронет. Моя хата с краю. Для него и впрямь все прошло стороной, но наведение порядка затянулось. Продукты кончились, вода стухла. Он вышел на улицу, свернул к школе, и на ее дворе… Увиденное до сих пор стояло перед глазами кошмарным сном – трупы, множество разлагающихся трупов, с порезанными горлами, раздавленных машинами… Казалось, их были тысячи… Нет, ему заранее не нравилось будущее с победившими ваххабитами. В тот день он впервые за многие годы обратился к Богу. Просил, молил… И наши победили, жизнь медленно налаживалась, продуктовые карточки, наряды на работы… Аркадий подумывал, не привезти ли обратно семью, и вот все началось сначала. Он мечтал еще раз отсидеться, но новый кошмар не желал заканчиваться, и Аркадий вдруг понял: на этот раз победы могло и не случиться. Он наблюдал за ходом боев и видел, понимал – у обороняющихся не хватало сил, а враги, кажется, все прибывали. Тогда-то он и решил сделать хоть что-то. Грудь вздымалась в тяжелом дыхании – вдруг ставшее необъятным сердце, едва умещаясь в груди, теснило легкие. На улице послышалось лязганье гусениц, рыканье двигателя. Плюясь клубами дыма, «98-й» возвращался к пункту обеспечения. Аркадий с трудом поднял налившуюся свинцом руку, ухватился за ручку дверцы, побагровев от натуги, забрался в кабину. Сердце забарабанило еще сильнее.

– Уф, уф, уф. – Отдуваясь, Аркадий выжал сцепление, включил скорость. Прибавил газ… машина, медленно тронувшись, начала разворачиваться к воротам.

«А Александр Матросов, как он? Что он думал? Он, как и я? Нет, нет. Он… у него… у него не было никакой надежды. А я, а у меня есть шанс. Маленький, но есть. Разогнаться, спрыгнуть… нет… разогнаться, врезаться и прежде, чем все охватит пламя, кубарем скатиться за танк. Так и сделать». Самообман, но стало легче.

Быстро набирая скорость, «КамАЗ» покатил к выходу со двора. Створки деревянных ворот не замедлили движения ни на миллиметр. Переключив передачу, Аркадий резко бросил педаль сцепления, запахло паленым. Педаль акселератора уперлась в полик. Машина быстро приближалась к застывшему в неподвижности «Монстру». Сидевший на башне наводчик заметил несшийся на них бензовоз, мгновенно все понял и прыгнул вовнутрь боевой машины. Лихорадочно дернулась в развороте башня, ствол орудия, очерчивая дугу, пополз навстречу приближающейся опасности. Звон стекла – «КамАЗ» на всей скорости ударил в выставленное ему навстречу жерло орудия. Пробив кабину насквозь, оно вспороло цистерну, и почти тут же, перекрывая скрежет раздираемого металла, рявкнула пушка. Аркадий умер мгновенно, почти не почувствовав боли, не зная того, что его подвиг так и останется неизвестным.

Металлическую оболочку бочки скинуло-сдуло, словно ставшую тесной шкурку насекомого, тонны огненной жидкости разметало во все стороны, но значительная часть мгновенно воспламенившегося бензина, движимая силой инерции, обрушилась на корпус неподвижной стальной махины, на не успевший бежать экипаж, залила огнем обслугу и нагруженный боеприпасами тягач. Огненный смерч охватил ближайшие строения, огромный столб дыма потянулся вверх. Завывание огненного вихря заглушило крики.