Мы восстанем завтра

Ближайший к дороге наблюдательный пункт, надежный, «не убиенный» блиндаж, располагался на углу частной постройки. От противника наше укрытие уверенно скрывали густые заросли грецкого ореха, разросшегося в виде огромных кустов. Они же прикрывали нас от чужих взоров и в случае внезапного отхода через сад. А сад, надо сказать, некогда был хорош, в нем росли даже районированные персики! Впрочем, плодов на деревьях почти не было, да и не до них, я кожей начал чувствовать растущее напряжение, время замедлилось, а воздух словно сгустился, заставляя легкие вздыматься все чаще и чаще. Подключенные к малогабаритным аккумуляторам мониторы, стоявшие на столе, слегка мерцали, передавая вид окрестностей в чуть притемненных красках. Недавно поступившее к нам оборудование пришлось как нельзя кстати – система наблюдения «СТ-4», состоявшая из полутора десятков основных и дублирующих видеокамер, транслировавших изображение на плоский жидкокристаллический монитор, позволяла контролировать все окружающее пространство, не покидая укрытий. Красота! Сиди себе, попивай чай да в экран пялься. Для надежности и охвата большей территории мы использовали комплекс, состоявший из трех «СТ-четвертых», подключенных к одному ноутбуку. В случае непосредственной опасности весь комплекс в течение нескольких секунд укладывался в кожаный кейс, который с легкостью переносился одним человеком. У кейса имелись и дополнительные лямки, с помощью которых он быстро превращался в рюкзак.

Противник появился не раньше и не позже, чем его ждали – в отведенные полчаса «обитатели норок», то бишь «хоббиты», уложились успешно. Гремя траками, выплевывая из себя клубы гари, «хоббитовская» бронетехника появилась в пределах видимости и, подобно гигантской змее, скользя по асфальту, готовилась вползти в город.

Едва на экране центрального монитора показалась голова движущейся колонны, как я передал Центру:

– Ваххабиты на горизонте. Готовлюсь к встрече. – И в ответ получил нечто неожиданное:

– Всем, всем, всем! Приказываю: пленных не брать… – Секундная пауза, и… – Покидающих позиции без приказа командиров расстреливать на месте! – И еще раз: – Пленных не брать! До связи… – Щелчок и долгая тишина в эфире. Что ж, пора работать! Подняв глаза на экран и глядя на ползущую стройными, почти бесконечными рядами колонну техники, порядку и организованности которой можно было только позавидовать, я невольно хмыкнул – сидевших на броне потенциальных пленных было слишком много, чтобы всерьез рассчитывать на их быстрое и бесспорное пленение. Н-да, переданный приказ не следовало расценивать иначе как неуклюжую попытку психологической терапии. Тем не менее…

– Пленных не брать! – громко повторил я находившимся рядом бойцам. – Руслан! – Мне пришлось окликнуть своего связиста, забравшегося в оставшийся без хозяев сад и, пользуясь тем, что со стороны трассы его не видно, пытающегося сорвать одиноко висевшую на дереве, давно перезревшую, погрызенную осами грушу. – Выйди на командиров групп, передай приказ штаба: «Пленных не брать, трусов и дезертиров расстреливать на месте без суда». – На мне две радиостанции, могу все это передать сам, но не расслаблять же радиста?! Тот все еще вошкался под деревом. – Сатаев, да оставь ты, наконец, эту грушу!

Терпение мое заканчивалось, но радист, словно оглохнув, продолжал трясти злосчастное дерево.

– Руслан, сука! – рявкнул я. – Задолбал! Бегом ко мне!

Свизюк повиновался, с таким упорством подтягиваемая ветка взмыла вверх, груша дернулась туда-сюда, сорвалась и упала бойцу под ноги.

– Вот. – Руслан подхватил с земли лопнувший от удара о твердую поверхность плод. – Достал! – сообщил он, и его лицо осветила победная улыбка.

Следовало бы рявкнуть еще разок или даже дать бойцу в «рог», но вместо этого я почему-то улыбнулся.

– Ты все слышал? – Сатаев кивнул, куснул грушу, сунул ее в руки тут же принявшегося есть Васенкова и потянулся к своей радиостанции, установленной на частоту роты.

– Балбес! – Не дожидаясь, когда Руслан передаст сообщение, я продолжил наблюдение.

Выехавшая на бугор колонна ваххабитов остановилась, и шедшие в ее голове самоходки начали расползаться в разные стороны. Противник готовился к штурму тщательно.

– Всем, кроме наблюдателей, укрыться в блиндажах, – приказал я, не дожидаясь, когда первая из выползших на поле самоходок развернется и выберет себе цель в городе. – Как поняли? Прием. – На этот раз указания я отдавал сам, не перекладывая на плечи радиста.

– Пророк принял, – первым отозвался радист Илюхи Покровского.

– Алебастр понял, – отрапортовался радист, прикомандированный к первой роте батальона ополченцев, вслед за ними доложились группы капитана Никитина – Никитос и лейтенанта Громова – Гром.

Грохнуло совсем рядом, от угла одной из пятиэтажек полетели бетонные ошметки. Я невольно втянул шею в плечи. При следующем разрыве лишь слегка поморщился. Когда же над головой пролетел пятый или шестой снаряд (падая метрах в трехстах за нашими спинами), окончательно перестал обращать на них внимание.