Мы воплотим богов

Никто из них не прерывал, пока я рассказывала обо всем, что произошло: как Лео преследовал нас в башне, как Эзма заявила, что я – истинный Вельд, как меня сделали чилтейским иеромонахом, а Лео не хотел, чтобы я обратила против него могущество, прилагающееся к этой должности. Они спокойно слушали, пока я не упомянула секретаря Ауруса.

– Еще один чилтейский союзник?

Конечно, это сказал Рофет, решительно настроенный выместить на мне гнев. Я встретила его взгляд, надеясь, что мои изуродованные шрамами глаза заставят его отвернуться. Но он не дрогнул.

– Не столько союзник, сколько человек, которого мы можем использовать в своих целях.

У дверей послышались шаги, и кто-то нарочито кашлянул. Я вздрогнула и обернулась, проклиная свое испорченное зрение, – в комнату вошел секретарь Аурус с абсолютно непроницаемым лицом. Ни улыбки, ни хмурого взгляда.

– Так и есть, – серьезно произнес он. – Я именно тот, кто знает, как быть полезным.

Я встала.

– Секретарь, – сказала я со всей возможной непринужденностью. – Совет закончился?

– Да, но прошу, представьте меня своим спутникам, прежде чем мы его обсудим, доминус Яровен. Судя по выражению их лиц, у вас не было времени предупредить их, что я неплохо говорю на левантийском.

В исполнении кого угодно другого такая реплика, сопровождаемая морщинками вокруг глаз, была бы игривой, почти дружеской, но секретарь Аурус не кто угодно. Он один из чилтейских властителей, и мне не следовало доверять ему больше необходимого.

– Как пожелаете, секретарь. С этой стороны от меня сидят Рофет и Тефе э’Беджути и Птах эн’Инжит. С другой стороны – Хармара и Джира эн’Охт и Ошар э’Торин. А это секретарь Аурус, о котором я вам говорила.

Все промолчали, и секретарь Аурус произнес:

– Добрый вечер. Я рад видеть, что вы освободились из рук доминуса Виллиуса, но лучше бы вам быть осторожными. Кто знает, что он может предпринять, пытаясь… – Он неопределенно помахал рукой и забормотал на чилтейском, подбирая слово.

– Отомстить – вот лучший перевод, – сказал Ошар, не отрывая взгляд от лепешки, которую рвал на мелкие кусочки.

– Да, точно, отомстить. Благодарю. Вы случайно не один из обученных чилтейцами переводчиков?

– Да, это так.

Ошар так и не поднял голову, но Ауруса, похоже, это не смутило.

– Мы можем поговорить наедине, ваше святейшество?

Под подозрительными взглядами освобожденных Клинков мы отошли в самый дальний угол часовни, где могли поговорить без помех.

– Это Лео их освободил? – спросила я, прежде чем Аурус успел заговорить.

– Полагаю, что так. Должен признать, это хитрый ход.

– Почему? Теперь он не имеет надо мной власти.

– Правда? Левантийцы всё еще здесь, в чилтейском лагере, окруженные чилтейскими солдатами. Да, они больше не закованы в цепи, но это мало что меняет.

– Тогда зачем он это сделал?

Аурус широко раскинул руки, охватывая пространство внутри часовни и снаружи.

– Потому что это ослабляет вашу власть. Как я сказал на Совете, вы наш иеромонах, но насколько каждый солдат захочет следовать за вами, зависит того, будете ли вы выглядеть женщиной и левантийкой или нет. Маска и мантия хорошо это скрывают, но…

– Но шестеро спутников‑левантийцев будут постоянно напоминать, что я не та, кем они хотят меня видеть. Не та, за кем захотят последовать.

– Именно так. Я же сказал, это очень хитрый план.

Я молча согласилась. Если Лео удастся лишить меня доверия здешних чилтейцев, я не только не смогу повести их к победе над Кисией, но и никакого левантийского дома по эту сторону моря не будет, если чилтейцы не примут меня в качестве их священного лидера.

– Так что там с Советом? – спросила я. – Все прошло хорошо?

– Да, я передал приказ Девятки, много говорил о том, как вы поведете нас к победе, предначертанной Богом, и все такое. Также я постарался намекнуть, что позиции доминуса Виллиуса в церкви ослабли. Не знаю, насколько это повлияет на его последователей, но, по крайней мере, никто не стал спорить.

– Хотите сказать, некоторые легаты последуют за ним, вместо того чтобы исполнить приказ Девятки?

Секретарь Аурус вздохнул.

– Да, именно это я и говорю. Видите ли, в Чилтее всё устроено неоправданно сложно. Возможно, вы заметили, что наши солдаты носят либо зеленые, либо синие мундиры? Так вот, те, что в зеленом – это армия Девятки, а в синем – армия купеческих наемников, хотя, поскольку торговля приносит деньги, а деньги дают место в Девятке, многие из тех, кто финансирует армию наемников, также являются нашими олигархами и секретарями, контролирующими армию Девятки.

– То есть ими командуют одни и те же люди, но деньги поступают из разных источников?

– Не совсем одни и те же. Обычно это не имеет значения, но иногда имеет, и просто огромное.

– И сейчас именно такое время?

– В общем, да. – Он одарил меня веселой улыбкой. – Сейчас как раз то время, когда имеет значение, кому верен коммандер – своему отечеству или вере. Те, кто следует вере, всегда подчинялись иеромонаху, но также привыкли подчиняться его преемнику – лорду Виллиусу. Отсюда и его решение выставить вас человеком, за которым не стоит идти.