Мы – верим! Предопределение

От всей конструкции донесся ментальный вой боли и страха, ударивший по Дарву так, что его едва не вышвырнуло из ментала обратно в тело, граф удержался с огромным трудом и уплатив немалую ценой, отдав почти всю свою энергию. После всего придется хотя бы на сутки залечь в ти-анх, чтобы немного восстановиться. Итак, Кержак с учениками ударили и, скорее всего, открыли врата Сфер. Да, однозначно открыли, ощущение чего-то высшего, неуловимого и тревожащего стало намного сильнее, словно приблизилось, на душу повеяло теплым, свежим ветерком, а не гнилью, как до сих пор. А вот «сверхов» от этого ветерка почему-то буквально корчило.

В какой-то момент интенсивность ментальных образов превзошла какой-то порог, и они разделились на вполне понятные отдельные потоки, чем Дарв и поспешил воспользоваться.

«Ну что, допрыгались? — казалось, говорил встрепанный мальчишка с ехидной, кривой ухмылкой, однозначный трикстер, безумный шут, он все время кривлялся и корчил рожи. — А ведь я говорил, что нельзя считать себя самыми-пресамыми! Всегда найдется кто-то круче! Допрыгались, идиоты?»

«Да какое право эти недоразвитые имели нам мешать?! — возмутился в ответ благообразный старик с ухоженной седой бородой до пояса, он выглядел настолько фальшиво-благообразным добрым дедушкой, что любого нормального разумного при виде него, наверное, стошнило бы. — Мы действуем во имя общего блага! Они должны были с благодарностью принимать все, а не мешать и лезть не в свое дело! Да кто они такие?!»

«Они не просто помешали, они уничтожили нашей плоды многолетней работы, — образ, исходящей от женщины с заросшими кожей глазами, пугал своим полным безразличием и ледяным холодом. — Мало того, нас стало меньше, множество душ покинули Общность, и это не даст достигнуть результата в приемлемые сроки. Самое худшее, что Сферы снова открылись и больше закрыть их нам не позволят. До вас, видимо, не доходит, что нашими действиями оказались недовольны те, кто свыше. Сами они не могли вмешаться в наши действия, согласно основным законам мироздания, но нашли тех, кто смог».

«Ну почему до них всех никак не может дойти, что мы правы? — продолжал возмущаться старик. — Почему нельзя просто отойти в сторону и не мешать, раз сами не желают ничего делать?!»

«Это только тебе кажется, что мы правы, — с противным смешком отозвался трикстер. — Ты почему-то считаешь, что все вокруг должны разделять твое мнение, а кто не разделяет, тот никто и звать его никак, а его мнение значения не имеет. Только носители этих мнений с тобой не согласятся. Я же предупреждал, что не стоит действовать так нагло? Предупреждал. Меня послушали? Как всегда, нет. Теперь ешьте, что получилось, только не обляпайтесь».

«Результата хотелось добиться как можно быстрее, — образ женщины окрасился легкими цветами досады, что дало понять, что она все-таки не полностью бесчувственная. — И у нас получилось нейтрализовать почти всех, кто мог помешать».

«Как теперь выяснилось, далеко не всех, — насмешливо хохотнул трикстер. — Вероятностных ментатов мы во внимание не приняли. И вот вам результат».

«Мы полагали, что все ментаты разделяют наши взгляды, ведь они по определению одиночки, эгоисты, — от старика так и несло во все стороны раздражением. — Как они смогли объединиться, да еще и в этой мерзости? Вы видели эгрегор кошмара, именуемого орденом Аарн? Вы представляете, что будет, если его носители окончательно осознают, кто и что они?»

«Представляем, — помрачнел шут. — Но это вы почему-то не захотели принимать во внимание орден, просто отодвинув его в сторону. И вы полагали, что Аарн вот так покорно согласятся с потерей взятой на себя роли?»

«Они обязаны были смириться и со временем раствориться в среде нормальных народов, — хмуро сообщила женщина. — Их не должно быть, меня при воспоминании об их жутком эгрегоре передергивает. Но они, к сожалению, не смирились. Это очень плохо. А самое страшное, они теперь знают о нас. Мне кажется, что им кто-то со стороны дал хорошего пинка, ведь они уже только слабо дергались, почти ни на то не влияя. Я…»

«Мы-я-мы засекли, что за нами наблюдают, — вмешался в разговор чей-то безликий образ, прервав ее. — Но понять кто это и откуда, мы-я-мы не можем. Следует немедленно покинуть засвеченный объект, приняв все меры безопасности согласно нулевому протоколу».

В то же мгновение любая ментальная активность в «клубке» прекратилась, словно ее выключили. Свечение покрытых плесенью золотых нитей медленно погасло, тела в ямах задергались и вскоре замерли. Не прошло и двух минут, как в пустом пространстве плыло что-то полностью мертвое — ничего живого в «клубке» не осталось.