Мы так близко

Приняв душ и пожелав Кире спокойной ночи, захожу в свою комнату. Сразу же беру свитер Яна, лежащий у меня на кровати, и надеваю его. Заворачиваюсь сильнее и вдыхаю запах. Свитер пропитан одеколоном Яна и сигаретным дымом – с недавнего времени мое самое любимое сочетание. Мне нравится абсолютно все в этом мужчине. Я одержима им. Мне хочется все время быть с ним. И даже когда ложусь в постель, мне его ужасно не хватает. Беру телефон и пишу Яну сообщение:

Я: В моей постели слишком много места для меня одной.

Закусываю губу, чтобы сдержать улыбку, и ожидаю его реакции на такое провокационное сообщение.

Ян: Зачем ты это делаешь?

Я: Что именно?:)

Ян: Ты же знаешь, как я хочу сейчас быть рядом с тобой, и пишешь такое. В общем, буду через пятнадцать минут. Жди.

Сердцебиение учащается, внутри все ликует.

Я: Нам завтра в универ. Забыл?

Ян: Не пытайся меня отговорить.

Смеюсь и пишу ответ:

Я: Ненасытный:) Жду.

Мне нравится, что он не может без меня так же, как и я без него.

Ян действительно укладывается в пятнадцать минут. Как только я открываю дверь – он сразу же впивается в мои губы страстным поцелуем. Похоже, что сегодня нас двоих опять ждет бессонная ночь.

Глава 27

29 октября

Ян

– Значит, ты мутишь с нашей Викусей? – спрашивает Рома, пока мы идем в аудиторию.

Останавливаюсь. По моему взгляду он понимает, что ляпнул не то.

– Ладно, не кипятись, – поднимает руки ладонями вперед.

– Для тебя – Виктория Валерьевна, – сухо произношу я.

– Хорошо, – смеется.

Продолжаем путь. Его не было на парах эти два дня, но он уже меня раздражает. А его расспросы по поводу нас с Викой выводят из себя.

– Черт! Немой, ну ты реально крутой чувак. Дай пять.

Снова останавливаюсь.

– Бля, ты тупой что ли? Хватит об этом. Забудь, что видел нас.

– Ты понимаешь, что такое невозможно забыть?! – восклицает он.

– Если я узнаю, что ты проболтался кому-то...

– За это не переживай.

Киваю и захожу в аудиторию.

– А что за тип был с рыжей? – плюхается на стул тощий.

– Мой шеф.

– Немой, ты серьезно? Когда ты стал таким скрытным? У тебя появилась подруга и работа...

Сокурсники оборачиваются, услышав его слова.

– Заткнись, – цежу сквозь зубы.

Раздается звонок. Все устремляют взгляд на преподавателя.

Спустя десять минут в аудиторию заходит мой отец. Жестом руки просит сесть нас. Сказав несколько слов преподавателю, смотрит на меня.

– Ян, выйдите, пожалуйста, – просит преподша.

За три года учебы отец ни разу не приходил на мои занятия. Сердце отбивает ритм. Мысли лихорадочно крутятся. Что могло произойти? Однозначно что-то важное, иначе отец не пришел бы. Не в его правилах показывать наши родственные связи. Надеюсь, это не касается мамы и Глеба. Выходим в коридор.

– Что-то случилось?

– Да, – трет затылок.

Нервничает.

– Мама?

– Нет-нет. Маришка.

В висках стучит.

– Она в клинике. У Маришки опухоль гипофиза, – я вижу боль в его глазах.

Ком подкатывает к горлу. Мне хочется кричать от злости, но я лишь сжимаю кулаки.

– Может, врачи ошиблись?

– К сожалению, нет. Янчи, она прошла полное обследование. Это окончательный вердикт, – отец отводит взгляд.

Ему, как и мне, сложно держать себя в руках.

– Это лечится?

– Я больше ничего не знаю, – возвращает взгляд, – мама позвонила и рассказала о диагнозе. Родители Маришки уже у нее в клинике. Отвези маму туда. Я не могу поехать. Никак не могу вырваться с работы, а мама не может сесть за руль: у нее поднялось давление.

– Конечно отвезу.

Одновременно отходим от двери.

– Позвони мне, как всё узнаешь, – просит отец.

– Обязательно.

– Будь осторожен на дороге: сегодня гололед.

Киваю и иду к выходу.

Беру такси. По дороге отправляю сообщение Грише о том, что не смогу выйти на работу, а затем пишу Вике.

Я: Привет. Еду в клинику к Маришке.

Через пару секунд приходит ответ.

Вика: Привет. Есть какие-то новости?

Я: Нет.

Расскажу ей при встрече обо всем.

Вика: Вечером придешь?

Я: Обязательно:)

Вика: Буду ждать;)

Даже через сообщения она успокаивает меня.

Добравшись до дома, застаю маму на кухне. Бросаю на нее взгляд и понимаю, что она плакала.

– Янчи, ты голоден? – как всегда с заботой интересуется она.

– Нет.

– Тогда мы можем ехать.

По дороге спрашиваю у мамы, что сказали родители Маришки, но ничего нового не узнаю. Периодически она подносит платок к глазам. Я еще держусь, но надолго ли хватит моей выдержки? Не знаю. Это все так ужасно, что я отказываюсь верить в этот бред. Маришка не может нас оставить. Сжимаю руль. Слеза скатывается по щеке. Вот и предел моей выдержке. Всю оставшуюся дорогу мы молчим, но наши мысли крутятся вокруг одного человека, ради которого мы сделаем всё возможное и невозможное.