Мы своих не бросаем

Мы прожили в расположении санитарного батальона двое суток. За это время он наполнился раненными, после успешного наступления. Полк захватил позиции противника на участке своего фронта и освободил какую-то деревушку, жители которой были съедены квирсами. Но дальше развить успех не мог. Бригада не поддержала наступление резервами. Я думаю даже, что они здесь и не предполагали, что полк сможет добиться успехов.

Сколько я не ломал себе голову, но так и не придумал, для чего нужна такая война. Я не видел результатов этой войны и успехов. Единственное что мне пришло в голову, это то, что так эры уменьшают поголовье людей. Бред конечно но другой смысл ускользал от меня. Не было за что зацепиться. Воевали и умирали люди. Командовали эры. Причем бездарно. А что делали дэры? Моя логика мне говорила, что любой нормальный правитель заинтересован в успехе предприятия, который он начинает. Но здесь, на войне, логика отсутствовала как таковая. Или я не был знаком с логикой дэров. На какой то из планет производили военную технику и тут ее утилизировали в немыслимых масштабах. Мобилизации как таковой не было. Были призывные пункты для добровольцев и сюда же ссылали разного рода преступников. Их тоже утилизировали. Сражение шло за планету жителей, которых нещадно уничтожали в этой войне. Зачем? Кому нужна пустая планета? Ни на одной другой планете дэры так себя не вели.

Короче я запутался и не находил ответов. В конце концов я выбросил мысль разобраться, в чем дело, прочь. И жил в ожидании того, что будет дальше.

На третий день за нами пришли. Отвели к транспорту и переправили на другую сторону планеты. Мы высадились в глухих лесах похожих на джунгли.

Офицер, который командовал экипажем транспорта, сообщил нам как само собой разумеющееся. – Вам надлежит пробираться на восток. Те кто пройдет до океана, отправиться домой героем. Остальные останутся гнить в этих лесах.

Он захлопнул люк транспорта перед удивленными лицами моих товарищей и транспорт рыча мотором, взлетел. Вот так все просто. Шлепайте себе по лесу полному хищников и будьте героями.

– Что он имел ввиду? – спросил Жуль, когда немного пришел в себя.

– Не хотел говорить раньше, ответил я, но на нас будут охотиться дэры.

– Приехали. – Жуль опустился на траву. – Поэтому нам не оставили еды и оружия. Мы просто дичь.

Адвокат был более спокоен. Он задумчиво уставился в землю, пожевал толстыми губами и спросил – Почему именно нас?

– Мы оказались живучими и не погибли во время атаки квирсов. Значит сможем дольше продержаться. – пояснил я. Так им интереснее охотиться.

– Что будем делать? – спросил Жуль.

– Идти на восток. Еда у нас есть, оружие тоже. Не пропадем. – Я достал из сумки молекулярные мечи. – Пользуйтесь осторожно! – Предупредил я. – Иначе лишитесь ноги или руки, – и показал возможностимеча. Обоих проняло. Они только ахнули, когда дерево полметра толщиной упало срубленное одним коротким замахом. Я достал лук и разрывные стрелы, и повесил себе за спину. Адвокат широко раскрытыми глазами сопровождал все мои действия. Затем выгнувшись как вопросительный знак, заглянул в сумку.

– Это все от туда? – спросил он. – Но как?

– Не важно. – кратко ответил я. Подумал, – раздать им бластеры или нет? Потом махнул на это рукой. Начнут палить и нас будут расстреливать уже из космоса. Или бомбить. Пусть охотники сделают свой первый шаг.

Мы шли держа курс на восток. Это было несложно. Шли звериным тропами, все опасное я видел в своем сканере, который отслеживал ситуацию.

Одну из огромных змей я увидел сразу, она лежала на ветке над тропой и видимо поджидала жертву. Я снял лук и прикончил ее одним выстрелом.

– Мясо съедобно сообщила Шиза. Я нарубил тело кольцами и набрал его в сумку.

Шиза практически не общалась со мной на этой планете. Она словно впала в спячку или затаилась, а я не тормошил ее. Мы разошлись по взглядам на проблему Генри. Она не понимала меня, я же не мог ей объяснить широту души русского человека. Вот такие мы непонятные для всех. Идем своим путем, часто трудным и преодолеваем трудности, которые создаем сами себе. А если это не так, то это не руссич. Умом нас не понять, мы и сами себя часто не понимаем. И аршином общим не измерить. Нет так таких мер. Остается только верить. Но это было пока выше понимания Шизы. Не доросла.

Под вечер мы остановились на не большой полянке, где у самого края из под камня вытекал небольшой ручей и пересекая полянку, скрывался среди кустов. Из зарослей высунулась морда с клыками увидела нас, недовольно хрюкнула и скрылась.

– Здесь будем ночевать, – сказал я. – Ни кто не возражал, оба давно признали за мной лидерство.