Мы спасаем попаданцев

– Знал, – подавив кашель, признался Громов. – Но я любил тебя и не хотел предавать наши чувства. Кхекхе… – Кровавая мокрота вновь на пыльном полу. – Я думал, что ты изменишься, что потеря сына нас только сблизит. А потом я расскажу тебе правду. Но я ошибался… Кхе-кхе. Это была самая большая ошибка в моей жизни, лишившая жизни нас обоих. Кхе-кхе. Прости меня, Маша, прости, если сможешь!

Казак замотала головой, будто стараясь прогнать от себя мысли.

– Нет! Нет! Нет! – взревела она. – Я ни за что тебя не прощу! – Она подняла пистолет и наставила его на Громова. – Ты лишил меня жизни! Ты лишил меня сына!

– Не-ет! – закричал Денис. – Мон… мама, нет!

Моника не выстрелила. Она взглянула на Дениса, в глазах ее были слезы.

– Сынок, – прошептала она.

Бах!

Грянул выстрел. Посреди лба агентессы появилась маленькая дырочка, из которой, словно одинокая слеза, скатилась алая капля крови. И Моника упала.

– Маша! – прошептал действительный тайный советник.

– Ма-ма, нет!!! – будто подраненный зверь взревел Денис и развернулся к месту, откуда грянул выстрел.

Со взведенным револьвером у завала стоял Колчак.

– Ты, – крикнул он Денису, – медленно отошел от великой княжны! – Беглый взгляд на Громова, который сейчас из последних сил полз к валяющемуся на полу револьверу. Он прополз метр, оставляя за собой кровавый след, и схватился за пистолет. – Константин, вы молодец, родина вас не забудет! Держите эту рыжую девку на мушке. Жаль, что вам уже не помочь, но…

– Себе лучше помоги! – взревел Громов и нажал на спусковой крючок.

Бах!

Оборванный на полуслове Колчак упал замертво.

Бум-бум-бум, бац-бац-бац! Из-за завала, устроенного взрывом, раздались глухие звуки и крики – кто-то с упорством принялся его разбирать.

– Отец! – Денис кинулся к Громову.

– Не стоит! – поднял руку чиновник особых поручений, нет, не чиновник и даже уже не шеф, а отец! – Времени мало, сейчас сюда ворвутся белые или же красные, черт их разберет! Уходите! Возвращайтесь в свое время! И заберите девочку с собой, поскольку так будет правильно.

– Я не брошу тебя! И маму!!! – самый мучительный в жизни взгляд в сторону мертвого тела.

– Нет! – прохрипел Громов. – На это нет времени! Уходите!

– Не могу, – покачал головой Денис и почувствовал, как глаза становятся влажными.

– Крюгер! – Громов окликнул Юлю. – У тебя одной еще остался здравый смысл. Хватай их обоих, и убирайтесь отсюда!

– Слушаюсь, шеф, – по привычке кивнула ёжик.

Она подскочила к Анастасии. Царевна по-прежнему сидела на коленях и с безразличием взирала на происходящее. Свой долг она не исполнила и смысла в дальнейшем существовании не видела. Юля протянула ей руку.

– Пойдем со мной.

– Нет, – покачала головой великая княжна. – Я останусь здесь и умру в своем доме.

– А это не просьба! – рявкнула Юля и влепила Анастасии пощечину. – После всего, что здесь сегодня случилось, иного выбора у тебя нет! Ты должна пойти с нами, ради будущего и ради своей страны!

– Ради страны? – Царевна подняла на ёжика голубые глаза – что-то в глубине их вспыхнуло. – Нет, не ради страны, а ради людей, что живут на этой земле!

– Пусть так, – кивнула Юля, и Анастасия протянула ей руку.

Денис склонился над отцом, тот продолжал кашлять, но все же пытался говорить:

– …Ты молодец! Ты все правильно сделал, ты лучше меня. Кхе-кхе.

– Отец…

– Не надо, Денис. Не кори себя. Все как должно… Кхе… Вы изменили историю. И, кто знает, может быть, в ином будущем, мы вновь будем вместе, все вместе… – Он прикрыл веки и больше уже не открывал их.

На плечо Дениса опустилась Юлина ладонь.

– Нам пора, – сказала ёжик.

Фадеев кивнул и в следующую секунду почувствовал, как все вокруг зашевелилось, завертелось, превращаясь в сплошной вихрь, открывающий врата неизвестному будущему.

Эпилог

Ноги почувствовали под собой твердый камень – камень брусчатки Дворцовой площади. Была ночь. И Зимний дворец, привычных зелено-белых тонов, утопал в лучах яркой подсветки.

– Все как всегда, – с облегчением произнес Денис.

Анастасия вдруг вскрикнула, будто увидела призрака, упала на колени, и, закрыв лицо ладонями, разрыдалась.

– Разрази гром хомячью тушку! – выругалась ёжик.

Денис повернулся к Юле.

– Не все, как всегда, – покачала головой девушка и кивнула в сторону, но Денис и сам уже заметил.

Александровская колонна отсутствовала. Вместо нее в центре Дворцовой площади стоял отвратительный монумент: маленькие каменные человечки держали на плечах «новый мир», на вершине которого стоял человек с козлиной бородкой и в очках – Лев Троцкий. «К столетию Октябрьской революции, послужившей началом революции мировой» – гласила надпись у подножия памятника.

Денис нервно расхохотался:

– Не хватает только насмехающегося рок-н-ролла для полного финиша!