Мы спасаем попаданцев

— Типа того, — ответил Денис. — Хотя я более ошарашен несколькими ударами по голове и падением в Гудзон, шеф.

Громов усмехнулся.

— Ладно, тогда сейчас в мед. кабинет, затем в душ и через час ко мне на разбор полетов.

Фадеев кивнул.

— Юля, проводишь его, — приказал шеф.

— Я?! — удивилась девушка.

— Да, — сказал Громов. — Вы ведь вроде сработались?! Поэтому пока Денис не освоится, закрепляю его под твое начало. Проведешь ему экскурсию, расскажешь и покажешь, как и что!

— Шеф, да за что мне такое наказание? — Юля закатила глаза к потолку и для большего драматизма еще и вскинула руки. — В чем я перед вами провинилась?

— Наоборот, Юлинька, я очень ценю тебя, как сотрудницу и свою помощницу, поэтому именно тебе я доверяю эту задачу, зная, что ты справишься с ней лучше всех.

Девушка хмыкнула, надула розовые губки и пропыхтела:

— Больше похоже на наказание.

Впрочем, Громов не обратил на это внимания, поскольку уверенной армейской походкой двинулся дальше и как заправский командир принялся отдавать приказы направо и налево.

— Ладно, что встал, как истукан? — тут же поспешила отыграться на «наказании» Юля. — Двинули.

Денис лишь усмехнулся и побрел за девушкой. Они шли мимо множества столов и людей, с интересом разглядывающих нового сотрудника с разбитым носом и в окровавленной рубашке. Некоторые из новых коллег даже улыбались парню, в основном, это были молодые девушки в белых халатах, но под строгим взглядом Юли они тут же опускали глаза и быстро принимались за видимость деятельности. Похоже, «рыженький ежик» выпускал колючки не только на Дениса и пользовался среди коллег непререкаемым авторитетом, более того, ее даже побаивались.

Сопровождалась эта прогулка коротким описанием рода деятельности персонала:

— Здесь у нас историки, — кивала Юля в одну сторону. — Тут отдел сбора данных. Это отдел слежки за разрывом межвременной-пространственной материи…

И так далее и тому подобное. Юля не заостряла внимания ни на одном из отделов и не вдавалась в подробности, а бросалась лишь сухими фразами и неуклонно двигалась вперед. Наконец, она остановилась.

— Так. Вот там душ! — указала она на одну из дверей. — А вот там мед. кабинет! Я возьму кое-какие вещи и в душ, а ты иди лечи нос. Через полчаса буду ждать тебя у кофе-автомата. — И девушка кивнула в сторону машины по приготовлению горячих напитков.

— Договорились, цыпа, — улыбнулся Денис.

«Рыженький ежик» тут же выпустил иголки дикобраза:

— И не называй меня больше так никогда, не в двадцатых уже, а иначе тебе, точно, пластика носа понадобится. Уяснил?

— Вполне, — кивнул Денис, отметив про себя, что когда Юля злится — она выглядит еще потрясней.

«Главное, чтобы злить ее не вошло у меня в дурную привычку», — и, усмехнувшись этой забавной мысли, он вошел в мед. кабинет.

В белом, чистом и просторном помещении пахло лекарствами. Денис поморщился, с самого детства он относился к людям в белых халатах с опаской, особенно к стоматологам. С возрастом это чувство прошло, но детская фобия все же осталась где-то глубоко в подсознании, и сейчас она нелепо напомнила о себе.

— Здравствуйте, — раздался неожиданно чей-то голос.

Денис пошарил глазами по комнате, но обладатель голоса и сам не стал прятаться, а вышел из-за ширмы и улыбнулся. Это оказался приятный мужчина средних лет со светлыми волосами, русой бородой, как у Николая Второго и безмятежными голубыми глазами за блестящими стеклами круглых очков в роговой оправе.

— Здравствуйте, доктор…

— Штерн, Николай Штерн. — Доктор протянул руку. — А вы, должно быть, новенький в нашей группе особого реагирования.

— Да. Денис Фадеев, — пожав руку доктору, представился парень.

— Присаживайтесь, Денис. — Штерн указал на черную кушетку, сам придвинул стул и сел напротив. Затем бесцеремонно, совсем по-докторски, взял Фадеева за лицо, повернул голову, провел пальцами по носу, потянул за него и отпустил.

— Так, нос не сломан, — констатировал он. — Просто разбит. Наложите пластырь на разбитое место — быстрее заживет. Так, теперь следите за кончиком моей ручки. — Штерн вытащил из нагрудного кармана халата ручку и начал водить ей влево, вправо. — Достаточно. Теперь проверим реакцию зрачком. — Неожиданно на кончике ручки вспыхнул огонек, которым доктор тут же засветил в глаза. — Так. Скажите, легкая тошнота и головокружение присутствуют?

— Совсем маленечко.

— Ага, все ясно.

— Что ясно, док?

— У вас легкое сотрясение. — Штерн поднялся со стула и подошел к стеклянному шкафу.

В этот момент за ширмой кто-то знакомо застонал:

— А-а, о-о!

— Розенберг, не придуривайтесь, — тут же откликнулся доктор. — У вас нет никаких увечий, только синяки и ссадины. Вдобавок ко всему, я вколол вам успокоительное, поэтому вы в принципе не должны чувствовать никакой боли.

В ответ из-за ширмы донеслись:

— Ох, ах, ох, что ж я маленький не сдох.

Штерн покачал головой:

— Ну что за человек. Ведет себя, как настоящий ребенок.

Денис кивнул, уже хорошо понимая, что Йося за фрукт. А доктор взял с полки баночку каких-то пилюль и протянул Фадееву: