Мы смеёмся, чтобы не сойти с ума

- О, обычную ерунду. Напиши, что она (или он) сохранила хорошую память, живая, охотно делится воспоминаниями, не сидит в одной позе, уткнувшись в телевизор (как на самом деле), а общается с группой в комнате отдыха, гуляет в саду, ну, телевизор, конечно, тоже смотрит, короче, что ей нравится, и она хорошо проводит время.

Емельян написал в точности, как ему сказали и пошел играть старушкам на рояле. Вернувшись, он увидел обессиливших от хохота помощниц, сгрудившихся вокруг журнала. Оказывается, Емельян допустил орфографическую ошибку в слове «воспоминания» («memores»), написав вместо этого «mammares», что полностью исказило весь смысл его записи, в результате чего появилось следующее:

Миссис Симпсон очень мила, с прекрасными сиськами (mammares), которыми она охотно делится со всеми окружающими. Чувствуется, что любит это дело и весьма подвижна. Надо отметить, что миссис Симпсон не зациклена на одной позе, а предпочитает разнообразие в местах и позициях - в комнате отдыха,в саду, на телевизоре, активна в группе. Мы все прекрасно проводим время.

Комсомольские глаза

Что такое комсомольские глаза? В нескольких словах: предельно чистые, насквозь фальшивые, светящиеся показной искренностью, в любую секунду готовые на любую подлость во имя тупой светлой идеи, не замутненные никакой мыслью кроме вдолбленной официальной догмы - это комсомольские глаза. Однако объяснить, что такое комсомольские глаза практически невозможно - это надо видеть. Я пытался объяснить это многим, включая людей с таким громадным чувством юмора, как создатель юмористического театра «Синяя птичка» Виктор

Драгульский и писатель Сергей Довлатов, но они непонимающе смотрели на меня, а, увидев, хохотали до слез и при каждом удобном случае просили показать снова. У нас с Довлатовым это стало рефреном: если мы хотели сказать, что такой-то - фальшивый тупой подлец, то говорили - человек с комсомольскими глазами. Живя при игривой советской власти, мое умение в точности симулировать комсомольские глаза в совокупности с подобающим выражением лица и соответствующим текстом не раз меня выручало.

В отличие от моего сына Емельяна, чья партийная карьера кончилась, когда его выгнали из пионеров за отказ носить пионерский галстук, при родном Иосифе Виссарионовиче я себе такой роскоши позволить не мог и, как и все, состоял в комсомоле. Вместе со всеми исправно игрался в идиота, но, как юморист, получал удовольствие от смешных в своей тупости советских штампов. «Мало Родину любить, надо, чтобы Родина тебя любила». «Это не по-советски», «советский человек так поступить не может». Надо полагать, что советский человек, в отличие от болгарского или французского, обладает совершенно отличной от них биологией и единственный носитель каких-либо моральных качеств. Скажем, если кто-то ударил бабушку по голове и забрал у нее сумку, то это не по-советски, советский человек так поступить не может, а для англичанина - в норме вещей. «И где бы ты ни был, и чтоб ты не делал, пред Родиной вечно в долгу...» Всю жизнь ты у Родины на крючке, рассчитаться исключено, хуже, чем кредитные карты. Учитывая, однако, что несмотря на все притворство, я, со своим юмором не слишком вписывался в образ традиционного комсомольского идиота, меня периодически пытались из этой организации выгнать. Комсомол мне был нужен, как третья стадия сифилиса, но если тебя выгоняют из комсомола, значит ты не «советский человек», и перед тобой открываются широкие перспективы - от Колымы до сопок Манчжурии - что меня, привыкшего к более южному климату, не устраивало. Здесь мне помогали комсомольские глаза и доскональное знание нюансов функционирования советской системы.

Собрание, общий настрой - выгнать. Перед голосованием я встаю и печальным голосом, изредка (якобы от робости, а на самом деле - чтобы не расхохотаться) поднимая чистые комсомольские глаза, говорю, что да, я виноват и, конечно, не достоин быть в комсомоле, но я советский человек, комсомол - моя жизнь, и если собрание мне поверит и даст возможность исправиться, я докажу, что достоин быть в его рядах. В таких случаях всегда находится кретин-активист, который встает и говорит:

- Товарищи, мы тоже виноваты. Где был наш коллектив, почему мы не помогли Сичкину, не вовлекли его в общественную работу... и далее теми же штампами.

Получаю выговор и остаюсь в комсомоле. Вскоре новое собрание по поводу избиения Сичкиным повара. По советским шулерским правилам игры ты должен не оправдываться, что бессмысленно, а поносить себя последними словами, что я и делаю.

Поскольку в прошлый раз мое выступление носило характер жалобного покаяния, нынешнее я облекаю в форму гневного обличения.