Мы родом из страшного детства, или Как стать хозяином своего прошлого, настоящего и будущего

Однако обратите внимание на очень важное положение. Для того чтобы родительские предписания «заработали», вы должны их принять. Ибо властны это сделать – либо принять, либо отбросить.^* Так вот, М. и Р. Гулдинги («Психотерапия нового решения») утверждают, что ни одно предписание не «вживляется в ребенка подобно электроду». Более того, они считают, что многие предписания вообще никогда не давались! Ребенок просто придумал, изобрел и/или неверно интерпретировал что-то, и таким образом сам дал себе предписание. Например, смерть брата может вызвать у маленького человечка уверенность, что это его вредность или ревность, а не какая-то там непонятная пневмония убили брата. И, обуреваемый чувством вины, он дает себе предписание «Не будь». Или (опять-таки по Гулдингам), в случае, когда умирает любимый отец, его сын или дочь могут решить впредь избегать чреватой болью потери близости. И чтобы в будущем избежать страданий, подобным тем, что причинила ему(ей) смерть отца, дать себе предписание «Не сближайся». На самом деле он(она) программирует себя на следующее: «Я никогда больше не полюблю, а значит, не буду испытывать боли». При этом, несмотря на весь родительский гнет, ребенок все-таки может не поверить предписанию и даже просто отбросить его. Например, из-за осознания патологии передающего предписание («Моя мать – сумасшедшая, и неважно, что она говорит»). Или вследствие встречи с кем-нибудь, кто оспаривает предписание, и веры в этого человека («Родители меня не любят, зато учитель меня любит»). Однако в любом случае он(она) принимает воистину судьбоносные решения, часто совершенно патологические. Так вот, М. и Р. Гулдинги составили очень интересный список некоторых патологических решений, принимаемых в ответ на предписания.

«Не будь».«Я умру, и затем вы меня полюбите». «Я докажу вам, даже если это убьет меня», а также: «Я не умею решать». «Мне нужен кто-нибудь, кто бы решал за меня». «Мир так страшен... Я, вероятно, сделал ошибку». «Я слабее других людей». «Я никогда больше не буду ничего решать».

«Не взрослей».«Ладно, я останусь маленьким» или «беспомощным», или «недумающим», или «несексуальным». Это решение часто буквально проявляется в движениях, голосе, манерах, поведении, когда, например, подобным образом закомплексованная женщина избегает всего, что может подчеркнуть ее сексуальность, а пятидесятилетний мужчина шастает в подростковых курточках и джинсиках.

«Не будь ребенком».«Я больше ничего не попрошу, я сам о себе позабочусь». «Я всегда буду заботиться о них». «Я никогда не буду развлекаться». «Я больше не выиграю». «Я побью тебя, даже если это убьет меня». «Я покажу вам, даже если это убьет меня». «Неважно, насколько я хорош, я должен был сделать все еще лучше, поэтому я буду чувствовать растерянность (стыд, вину)».

«Не сближайся».«Больше я никогда никому не буду доверять». «Я больше никогда ни с кем не буду сближаться». «Я никогда не буду сексуальным» (плюс все ограничения на физическую близость).

«Не будь здоров» или «нормален». «Я сумасшедший». «Моя болезнь здесь самая серьезная, и я могу умереть от нее» (плюс запрет на использование телесных или мыслительных процессов).

«Не будь собой» (своего пола). «Я покажу им, что я так же хорош/хороша, как и любой/любая мальчик/девочка». «Неважно, как сильно я буду стараться, я никогда не угожу». «Я настоящая девочка, только с пенисом». «Я настоящий мальчик, хоть и выгляжу, как девочка». «Я притворюсь мальчиком/девочкой». «Я никогда не будут так счастлив». «Мне всегда будет стыдно».