Мы под запретом

— Мне надо в туалет, — хриплю я, вскакивая с кровати, и в растерянности замираю на пороге спальни, пытаясь понять, где в этом доме нужный мне санузел.

— По коридору налево, — объясняет Иван, правильно расценив мое замешательство. — Там же душ, а полотенце в шкафу справа, — доносится до меня его голос. — Тебе кофе или чай? — буднично интересуется он, словно это все в порядке вещей и так, ну, или почти так, начинается каждое наше утро.

— Кофе. — Он мне точно не помешает, как и пара граммов мышьяка…

На ватных ногах забираюсь в душевую кабину, плотно закрываю створки, будто это отрежет меня от позорной действительности, и включаю воду на всю мощь. Упругие струи лупят по телу, словно беспощадные розги, но легче мне не становится.

Отвратные ощущения затапливают меня, проливаясь слезами. Отрешенным взглядом слежу за тем, как вода, стекая по телу, закручиваясь в водоворот, утекает в дебри канализации. Вот так и моя жизнь одним неверным поступком спущена туда же. Горько ухмыляюсь, размазывая по лицу остатки вчерашнего макияжа.

— Детка, — слышится из-за двери немного взволнованный голос Ивана, — у тебя все хорошо?

— Да, — вру ему, отключая воду, — я уже выхожу.

— Халат на двери.

— Угу.

Вытираюсь большим пушистым полотенцем и наматываю его на голову, пряча мокрые волосы. Кутаюсь в большой, явно мужской, но пахнущий свежестью банный халат и выхожу из ванной. Без проблем нахожу кухню и присаживаюсь на высокий стул, стоящий около барной стойки. При виде выставленных Иваном на стол тарелочек с различной снедью меня начинает мутить.

— Держи. — Передо мной появляется стакан с водой, в котором, шипя дорожками пузырьков, растворяется таблетка — видимо, антипохмелин.

Выпиваю все это залпом, морщусь от неприятного солоноватого привкуса лечебной жидкости и, отставив стакан, пододвигаю к себе чашку с ароматным кофе. Делаю большой глоток, ожидая, когда Иван, расхаживающий по кухне лишь в одних домашних брюках, скроется за моей спиной, и задаю мучащий меня вопрос:

— Мы пользовались… — Чувствую, как щеки горят щеки и голос сбивается из-за неловкости. — Мы предохранялись? — на одном дыхании выдаю я, скрестив в надежде пальцы на левой руке.

— Нет. — Иван опускается на стул и с улыбкой сытого кота смотрит на меня. — Ты же сказала, что ты на таблетках.

Ага, была, месяца два назад. Черт! Вот же дура! Мы даже с Сашкой всегда пользовались защитой, потому что считали, что правильнее будет вначале разобраться со всей фигней, что творится в нашей жизни, а потом уже заводить детей.

Какая же я идиотка! Где были вчера мои мозги?! Явно не со мной!

— Детка, ты чего? — Его ладонь накрывает мою, дрожащую. — Ты что, переживаешь из-за последствий? Да брось! Если забеременеешь, я буду только рад, — рассуждает он, поглаживая большим пальцем мое запястье, затем чуть наклоняется и, приподняв мою руку, оставляет поцелуй на чувствительной коже.

— Я, пожалуй, пойду, — говорю я, высвобождая свою ладонь из его захвата. — Мне еще вещи надо собрать.

— Тебе помочь?

— Нет, я сама, — отмахиваюсь, сбегая из кухни. — Вызови такси, — прошуего, наскоро собирая разбросанную одежду и натягивая ее на себя.

— Давай я сам тебя отвезу.

Материализовавшись на пороге спальни, Иван опирается об косяк и, с ленцой потягивая кофе, наблюдает за моими сборами.

— Не стоит. У меня билеты на вечер. А дел еще куча перед перелетом.

Опять вру и даже не краснею! У меня нет ни того, ни другого, но это надо срочно исправлять. Да и вообще вернуться в Америку мне надо было еще неделю назад, тогда бы всего этого точно не произошло. Но жизнь не терпит сослагательного наклонения. Случившегося уже не изменить.

— Я тебя все же провожу.

Натягивая на себя свитер и черные джинсы, Иван выходит вслед за мной в прихожую, помогает мне надеть пальто, подхватывает свою куртку, и вместе мы выходим из квартиры. Молча спускаемся в лифте и так же молча усаживаемся в такси. Я уточняю адрес, потому что решила ехать не в городскую квартиру, а в загородный дом родителей.

— Я хочу продолжить наши отношения, — уверенно заявляет мой сопровождающий, как только автомобиль трогается с места. — Ты мне всегда нравилась, и те наши немногочисленные встречи летом для меня были не просто прогулками. И если бы не твоя поездка в Америку и мой переход на новое место работы, у нас могло бы все получиться.

Я утыкаюсь взглядом в колени, сжимая кулаки так, что ногти впиваются в ладони, и просто молчу. Мне нечего ему сказать. Я не могу его обнадеживать. Иван мне нравится, но…

— Не отвечай сейчас, подумай. Но дай нам шанс, я прошу.

— Хорошо, — выдыхаю я, прикрывая глаза и устало откидываясь на спинку сиденья.

Жизнь продолжается, и ее как-то надо налаживать. Пусть не сейчас, пусть позже, но надо.

В тишине мы доезжаем до пункта назначения. Не говоря ни слова, Иван провожает меня до ворот, нежно приобняв, целует на прощание в висок.

— Звони мне, хорошо? Я буду ждать.

— Хорошо, — киваю и прячусь за калиткой.